В начале февраля Путин подписал федеральный закон "О внесении изменения в статью 116 "Побои" Уголовного кодекса Российской Федерации. В процессе прохождeния чтений проекта закона в обществе развернулась ожесточенная дискуссия.

Противники принятия поправки говорят о декриминализации домашнего насилия и ослаблении наказания, так как "проект закона предлагает считать "побои в отношении близких людей»" административным нарушением, повторное привлечение к ответственности грозит уголовным наказанием", — пишет, например, Republica. В итоге в подписанном Путиным законе статья о побоях была скорректирована: побои в отношении членов семьи и других близких лиц остались в разряде административных правонарушений, "oднако нанесение побоев лицом, ранее уже подвергнутым за аналогичное деяние административному наказанию, влечёт уголовную ответственность", — указано на сайте правовой информации.

Тема насилия в семье в разные времена была и остается актуальнoй для многих стран, в том числе и европейских. Например, "викторианская Англия была отличным местом для мужей-насильников", — пишет The Economist.

В Германии физические наказания тоже были довольно распространены: подзатыльниками, шлепками по попе и пощечинами активно пользовались даже многие представители поколения наших родителей, "однако законодатели положили таким наказаниям конец: в соответствии со статьей § 1631 II BGB (гражданского кодекса Германии), родителям, как и другим людям, принимающим участие в воспитании детей, запрещено травмировать детей психологически и физически или унижать их: так нарушается их достоинство; часто ставитcя под угрозу благополучие ребенка," — пишет Frankfurter Rundschau

Характерный пример. На курсе по самообороне тренер раздал нам карточки с описанием различных ситуаций. Среди них былa и ситуация "ребенка шлепнули по попе". Мы должны были ответить на вопрос, это уже насилие, или еще нет. И тут мнения разошлись. Молодая мама в шоке сказала, что это, конечно, насилие. Пожилая же дама высказалась в том смысле, что, мол, подумаешь, шлепок по попе. От этого еще никто не умирал.

Насилие в воспитании детей сегодня в Германии запрещено и является уголовным преступлением — причем насилием считается даже шлепок по попе. Множатся пары, которые отказываются от него совсем: нужно сказать, что за последние десятилетия в Германии в этой связи произошли большие перемены.

Таким образом, родителям нужно соблюсти баланс между строгостью и насилием: не скатиться в крик и шлепки, но суметь ясно донести до отпрыска его ошибки и их последствия. Применение силы допустимо также с целью защиты ребенка — например, вырвать у него из рук спички или втянуть обратно с дороги на тротуар, чтобы его не переехала машина.

Однако бывает, что разьяренный родитель нет-нет, да и влепит дитяте подзатыльник, шлепок, пощечину. Что грозит родителям, могут ли их привлечь к уголовной ответственности "всего лишь" за шлепок по попе? Ответ: Да, это наказуемо по меньшей мере, в соответствии со статьей 223 Уголовного кодекса ФРГ. Особенно эта статья действует с случаях, когда при битье применяются посторонние предметы, такие как палки, веревки, и т.д.

Даже пощечина (даже одна-единственная) или шлепок по попе являются телесным повреждением. Кроме того, наказуемым является плохое обращение с "отданным под защиту", как это определяет немецкое право, например, в случае постоянного психологического насилия над ребенка, когда им пренебрегают или регулярно его игнорируют.

Ненасильственное воспитание, согласно немецким законам, должно защитить детей, а не криминализировать родителей, окончательно уничтожив таким образом мир в семье.Поэтому простое телесное повреждение преследуется по статье § 223 StGB уголовного кодекса по заявлению или если полиция или прокурор каким-то образом узнали о случившимся — при повышенном общественном интересе. Очевидно, что при простом шлепке общественный интерес будет не очень высок. Как правило, предварительное следствие, таким образом, прекращается в связи с низким уровнем вины, прежде чем дело доходит до обвинения, сообщает далее Frankfurter Rundschau.

Большую роль играет в Германии и система ювенальной юстиции. Та самая "ювеналка", которой российские СМИ так любят пугать обывателя. На деле ювенальная юстиция — "это кооперация деятельности разных профессионалов, предполагающая взаимодействие суда и правоохранительных органов с воспитательными (и иными гуманитарными) структурами с целью решения проблем ребенка, попавшего в трудную жизненную ситуацию. Ювенальная юстиция — система воспитательно-юридическая, государственно-общественная."

Как видим, ничего страшного — по крайней мере для тех, для кого благополучие ребенка стоит на первом месте.

Важной составной частью ювенальной юстиции в Германии являются ведомства по делам молодежи. Однако их функции отличаются от российских подобных управлений: по сути, там заняты социальные работники, которые, помимо всего прочего, контролируют социально проблематичные семьи, стараясь помочь им встать на разумный путь.

За один шлепок родителям ничего не будет. Но если шлепки повторяются регулярно, соседи слышат, что на ребенка кричат, воспитатели (или врач) видят синяки — то, возможно, кто-то из них сообщит о своих подозрениях ведомству по делам молодежи. Понятно, что без синяков не вырос ни один мальчишка. Но тут имеет значение и то, с какой частотой ребенка видят с синяками, и места, где они расположены. Понятно, что синяк на лбу вызовет не такую озабоченность, как, скажем, красный отпечаток руки на попе ребенка.

Если ведомство по делам молодежи сочтет сообщения серьезными, они берут семью на учет. Это выражается, например, в регулярных посещениях прикрепленного соц.работника.

В особых случаях, когда существует непосредственная опасность для жизни и здоровья ребенка, ведомство по делам молодежи может забрать ребенка из семьи без судебного предписания и перевести его в приемную семью. Однако за этим всегда следует обстоятельный разговор со всеми участниками ситуации, в которой судьи пытаются найти способ помочь семье, а также объясняют нерадивым родителям: если они не будут сотрудничать, их лишат прав.

Лишение прав вступает в силу, в соответствии с §1666 гражданского кодекса ФРГ только тогда, когда все другие меры не увенчались успехом. Он стоит в конце длинной цепи разнообразных мер.

"Мы не стремимся всеми средствами забрать у родителей их детей. Наоборот. На мой взгляд, для ребенка лучше всего, когда он растет в полной семье," — убежден Гофман, судья по семейному праву в Дармштате, - "но если в биологической семье не гарантированы здоровый рост и развитие, то государство должно осуществлять свою должность опекуна, а суд по семейным делам — вмешаться," — цитирует портал t-online.de.

Ни одно лишение родительских прав не является вечным: периодически дела предъявляются судьям на повторное рассмотрение и переоцениваются. Конечно, есть истории со счастливым концом, когда родители понимают, что они должны изменить свою ситуацию и с помощью ведомства по делам молодежи также могут.

Иногда, по просьбе детей, судья вынужден ограничивать встречи ребенка с родителями до двух раз в год, и то они могут проходить лишь в сопровождении социальных работников. Так часто бывает, когда приходится опасаться насилия. Если дети подвергались насилию со стороны своих родителей, то весьма вероятно, что контакт будет полностью запрещен.

Каждый сотрудник управления по делам молодежи несет личную ответственность за своих подопечных. Так, известен случай: один сотрудник патронировал проблемную семью, и мать оставила трехмесячного ребенка на ночь одного, на следующий день малыш был мертв. Сотрудник также был арестован.

Большинство сигналов приходят, кстати, из детских садиков: воспитатели знают семьи, их окружение и видят детей каждый день. Они замечают даже небольшие проблемы: отсутствие завтрака (в немецких дет.садах завтрак детям дают с собой родители – "Idel.Реалии"), грязную одежду, нечесанные волосы, синяки. Часто пробалтываются сами дети. Чуткие воспитатели сначала попытаются поговорить с родителями, а если это не принесет результатов, подключат ведомство по делам молодежи.

Таким образом, демонизируя ювенальную юстицию, декриминализируя домашнее насилие, Россия все дальше уходит с цивилизованного пути, загоняет проблему внутрь, вместо того, чтобы решать ее.

Светлана Ниберляйн —​ свободный журналист из Казани, живет в Германии

Высказанные в рубрике мнения отражают точку зрения автора

Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости