В начале июля администрация Уфы объявила, что нашла инвестора для аварийного дома по адресу Шота Руставели 70/7. Сделать им это удалось за три часа после эфира "Прямой линии" с Путиным. Скоропостижность решения объясняется тем, что жильцы дома и группа "Глумилино" обратились к президенту, записав видеообращение, которое за 12 часов до трансляции посмотрело более 50 тлн человек.

Через час после активисту и лидеру группы Глумилино позвонили из администрации президента России, а через три часа представители уфимской администрации сообщили жильцам, что нашли застройщика территории, где располагается дом, и он будет расселен.

Застройщика не могли найти несколько месяцев.

— Если брать последние ваши несколько клипов и песен, то они, наверное, немного о другом – не совсем о музыке.

— У нас практически все песни что-то значат: это наши переживания, наши воспоминания. Это наше зрение в будущее, то каким мы бы хотели его видеть и каким оно сейчас нам представляется. Это такой симбиоз. Вот в последний раз мы собрались и для себя решили: мы играем социальный рок. Это впервые, когда рок-группа реально помогает людям или пытается чем-то помочь. Мы не просто поем о любви, мы поем о насущном — общественных проблемах и о том, как их решили уже в конце концов.

— Насколько мне удалось познакомиться в сети с историей вокруг песни РВ-1, вы еще сами отправляли письмо Путину?

— Сначала мы отправляли обращение городским властям. Те первое время игнорировали нас. Потом было голосование по поводу аллеи. Люди проголосовали "за". Но ничего не происходило, все встало. Мы тогда и вынуждены были обратиться к президенту России. После этого дело сдвинулось с мертвой точки и аллея появилась.

— Здорово! Немного отойдем от темы активизма. На вашем Ютуб-канале четыре клипа, посвященных хоккею (раз, два, три и четыре). Как так получилось?

— Это тоже давняя история. Первое знакомство с хоккеем, а точнее околохоккеем, произошло в 2012 году, когда к нам обратились федеральные чиновники, связанные с хоккеем. Они попросили нас написать гимн болельщиков к молодежному чемпионату мира, который проходил на тот момент в Уфе. Мы записали, многим понравилось, потом сделали клип. А после этого эти и другие чиновники стали к нам, как по инерции, обращаться, чтобы мы продолжили. Мы не отказываем, потому что еще один из наших лозунгов — здоровый образ жизни. Мы вообще готовы поддержать люб ые виды спорта. Если говорить о Башкирии, то хоккей тут без преувеличения — игра номер один. Поэтому группа номер один занимается продвижением спорта номер один (Смеется).

— А Škoda? Как они появились (у группы есть клип, посвященный 120 летию автомобильного бренда)?

— Škoda является генеральным спонсором чемпионата мира по хоккею. Они пришли к нам и сами попросили записать клип. Они, грубо говоря, помогали нам финансово осуществить запись всех спортивных песен — помогали оплачивать аренду инструментов, студию, мастеринг и так далее. Это все очень дорогое удовольствие. Естественно, людям, которые помогают нам, мы отвечаем тем же.

— В декабре, когда вышел первый клип, была какая-то реакция чиновников. Они сказали, что к январю-февралю людей расселят. Этого, как я понимаю, не случилось?

— Совершенно верно. Если бы все это свершилось, но не появился бы этот стебный видеоролик — обращение к Путину.

Естественно этого не было и поэтому, это последний наш ход, последнее наше видео, после которого, кстати, начали шевелиться. Последнее видео реально очень сильно помогло и фактически после него было принято решение. Через час после прямой трансляции с Путиным. Думаю, что из Кремля позвонили и надавили. Ребята сделали клип, все федеральные каналы его транслируют вы не можете это скрыть. Этот вопрос надо решить. Действительно, видно из прямой линии с Путиным, что проблема ветхового и аварийного жилья у нас серьезная в России. Поэтому Башкирия — не исключение. Это принципиальный вопрос, чтобы к следующей "Прямой линии" этих людей уже там не было. Мы в любом случае будем вести эту тему до конца — не остановимся. Местным чиновникам тоже не выгодно, чтобы об этом постоянно на федеральном уровне говорили.

— Какая вообще реакция была в городе на эти клипы про дом? Как чиновники реагировали, жители?

— Естественно, ставили лайки, мне писали порядка двух сот сообщений за один день. Многие говорили, чуваки приезжай к нам в следующий раз у нас тоже есть там один интересный вопрос, интересный дом. Давайте, тоже с тобой что-нибудь замутим, сделаем какое-нибудь видеообращение к Путину или еще к какому-то. Многие, процентов 80, восприняли это все позитивно.

Понятно, что есть определенные люди, которые восприняли негативно. Зачем это делать, что такое, вы там унижаетесь, нашу систему не побороть, не победить. Но как показывает практика, даже вот на нашем примере с этой аллей, это не так. Пять пацанов из группы, но мы победили эту систему, мы доказали, что аллея должна быть, мы заставили чиновников сделать это. Поэтому, в принципе, почему здесь не получится? Тоже сделаем.

— А СМИ?

— Когда мы только записали клип, я понимал, что мы отправим это Путину. Но я реалист и понимал, что там два миллиона вопросов. Ровно за сутки я стал всю эту информацию рассылать всем СМИ. Если до Путина по прямой линией не достучимся, то достучимся через СМИ. Если не он увидит, то Песков точно увидит. И Песков точно увидел.

Здесь, в Уфе, те знакомые, с которыми я работаю, разместили эту информацию, но многие муниципальные телеканалы, тот же самый "БСТ", естественно, эту информацию никак не использовали. Через сутки после прямой линии со мной связался человек с муниципального телеканала и сказал, хотят снять сюжет. А где оперативность, где эксклюзивность? Я как бы вот он ваш, пожалуйста, берите у меня любую эксклюзивную информацию. Когда уже все федералы показали, тогда только начали немного просыпаться местные СМИ. Но это как бы не правильно. По сути мы з ашли через Москву.

— Вы говорили, что к вам стали обращаться еще люди со своими проблемами. Будете, что-то еще такое снимать?

— Понятно, что это наша социальная работа. Пока мы этот дом ведем, другими вопросами не намерены заниматься. Это очень много времени отнимает, очень много сил и эмоций. Когда приезжаешь, видишь детей инвалидов в этих домах, и понимаешь, что там просто невозможно жить. Морально это очень сложно, потому пока никаких новых проектов, помимо этого дома, не будет.

— Песня "Не молчи" была написана до истории с аварийным домом?

— Эту песню написали в 2013 году. Потом мы ее записали, но не сводили. Она просто лежала. Мы думали что сделать по отношению к этому дому. Я текст даже начал писать.

Виталий [Ермаков] (бас-гитарист – "Idel.Реалии") мне тогда просто сказал, что не надо заморачиваться. У тебя текста вон до фига лежит, давай какой-нибудь возьмем. И вот это "Не молчи". Она прям вообще легла. И мы со второго или третьего дубля записали в домашних условиях. Мы все сами делаем, мы все сами снимаем, монтируем, пишем песни. Мы ни к кому ни с чем не обращаемся. Мы сами с Виталием работаем в медиа-индустрии. Снимать и монтировать мы умеем. Сами все себе сделали, короче говоря.

Через несколько лет, я встречаю девушку на бензоколонке. И она смотрит на меня, заправляет машину. Я говорю: "Девушка мы знакомы?" Ну я уже естественно другой, более красивший стал. (Смеется) Девушка такая говорит, да вы меня не помните, а я вас запомнила. Вы говорит стебались надо мной, заставляли Путина целовать в клубе. Я говорю, ну наверное, да, я не помню всех кто целовал Путина. Она говорит: "Вы знаете я хочу вам сказать спасибо, после того как я посмотрела на себя со стороны, я больше ни разу не пошла в клуб, больше не прикоснулась к алкоголю".

Я к тому, что если этот человек Азат Тюлюкбаев, образ, поможет хотя бы одному человеку в России изменить свое собственное поведение, измениться к лучшему, посмотреть на себя со стороны и сказать, какой же я дебил, что так себя вел, то это большой плюс. И я реально так был счастлив, это один человек ко мне подошел и сказал.

Азамат Тюлюбаев — это такой комик, смешной персонаж, придурковатый, я строю из себя идиота. И он реально помог девочке не опуститься. Поэтому я дальше буду его делать. Сейчас он пока в Италии. (Смеется) Что-то интересное получится. Это моя отдушина. Я занимаюсь серьезными вещами, расселением домов и так далее. А это отдушина такая, некая такая развлекалка, но тоже с социальным подтекстом.

— (Смеется) Я, честно говоря, сам не помню этот ролик.

— Это был ролик про туризм. Туристический проект "Единой России".

— Нет, нет, нет, вы немного неправильно поняли. Я с сарказмом это сказал. Про меня так думают, что я идейный враг. На самом деле я ко всем политическим партиям отношусь ровно. Я прекрасно понимаю, что в каждой политической партии есть и хорошие чиновники. Они есть в "Единой России" и мы с ними работаем. Я работал на "Уфа1", очень много чиновников, которые реально помогали. Знаю человека, который строил мечеть в Башкирии на свои деньги. Депутат Государственной думы, ездил на Renault Logan.

Есть честные люди, есть коррупционеры и там, и там. А здесь я как бы с юмором, с сарказмом это сказал. Потому, что меня считают идейным врагом, но меня пригласили. А я их своими врагами не считаю. Мне хватает ума, чтобы понимать, что в каждой политической партии есть и хорошие. Как в любом городе. Нет такого же, что в Уфе хорошие люди живут, в Казани плохие или наоборот. И там, и там есть и нормальные, и ублюдки полные. Так и в политических партиях.

Виталий:

— Немножко отвечу, чтобы немного было понятно кто такой Харт. Он делает такие акции, где реально чиновники приезжали из Госдумы на квартирник и участвовали. Специально под это давали интервью, рассказывали. Как это все увязать? А потом, что он нестандартно пошел. Он всех сфоткал с каким-то предметами во рту, сделал выставку. Друг был, Руслан, он дал нам ресторан под это все. Мы взяли гармонь, взяли гитары и сидели, пели. И пришли люди, которые хотели на весь этот балаган посмотреть. И висели эти портреты чиновников с закрытыми ртами. Это был о очень классно.

Такое местечковое вроде как, но там были топовые федеральные чиновники. И у меня многие спрашивают: "Как так, к какому-то пацану пришли и согласились взять в рот бумажку, лейкопластырем заклеить?".

Я просто сейчас отматываю, вспоминаю. Это то, что в нем живет. Просто тут в чем фишка? Нам вообще плевать, вот есть рок музыка, мы как музыканты состоялись когда-то в других группах.

Мы играем для народа, для себя, а главное не для музыкантов, вот в чем прикол. А это многих обламывает. Нужно понимать, то что нужно людям, вот как донести какую-то информацию, песня или еще как-то. Нет у нас ни одной песни, пусть их немного, про которую что-то не написали. Мы записали песню "Куба", которую любят у нас люди, у нас она очень клевая. Мы заканчиваем запись, выкладываем и в этот день умирает Фидель Кастро. К нам сразу приезжает местный телеканал снимать про это. Как так, что совпало в этот день, когда вышла песня "Куба", умер Фидель Кас тро? Песня про Фиделя Кастро. Мы не понимаем как у нас все это происходит, это какие-то чудеса! Выходит клип "Снежок", записанный на телефон, и его на канале "Культуре" показывают.

— Действительно, почему? Там же просто виды города?

Виталий:

— Мы и здесь не знаем почему так происходит. Почему мы записываем песню, а нам потом пишут. Мы просто выкалывает в Ютуб и знаем какой ход предпринять при этом. Харт говорит, я позвонил, кому-то послал, но это может сделать любой музыкант. Вопрос в другом, как на это реагирует общество. Если это как-то цепляет, значит это не зря. Мы сами, если честно, не понимаем. Однако у нас нет не гонораров миллионных, у нас вообще ничего нет.

Харт:

— Сейчас в 20:00 соскребем мелочь, скинемся на аренду (интервью проходит на студии звукозаписи, которую музыканты специально арендовали на час — "Idel.Реалии"). Виталий хочет сказать, что мы обычные музыканты, просто мы изыскиваем какие-то ходы, нас выделяют на фоне других.

— У вас получается смесь и музыки, и активизма, и то, что вы говорите о журналистских ходах. Вы знаете как сделать, потому вы и отличаетесь.

— Ну может быть.

— Тем более действительно, нет почти в России групп, которые бы занимались, я назвала бы это рок-активизмом.

— Социальный рок.

— Нет, не социальный рок. Например группа Louna играет социальный рок. Они поднимают темы про ущемление прав людей, всего прочего, но они ничего не делают. Это просто музыка.

— А мы предпринимаем.

— Да, у вас есть результат. У вас не просто музыка, чтобы послушать. У вас есть после песни или до нее целая история.

— Рок-активизм, интересно, надо запомнить. Это очень круто.