12 мая отмечается Международный день медицинской сестры. В государственной системе здравоохранения Самарской области работает свыше 25 тысяч медицинских сестер. Две медсестры — уволившаяся с работы и действующая — рассказали "Idel.Реалии" о том, в каких условиях работает средний медперсонал в самарских больницах.
Екатерина Кутерева много лет проработала процедурной медсестрой в пятом отделении государственного бюджетного учреждения здравоохранения Самарской области "Самарский областной клинический противотуберкулезный диспансер". После того, как в августе 2017 года Кутерева опубликовала в местной газете "Самарское обозрение" статью с рассказом о недостатках в работе диспансера, где трудилась с 1994 года, руководство предложило ей перейти на менее оплачиваемую работу или уволиться.
— Какие недостатки вы выявили и публично раскритиковали в медучреждении, в котором работали?
Главный врач получает около 300 тысяч рублей, его заместители в среднем по 80 тысяч рублей
— Целую массу недостатков! Расскажу про основные, всем понятные. Объединение участков, районов, увеличение нагрузки. В процедурном кабинете нагрузка увеличилась втрое. Существенное снижение заработной платы — минимум на 50%. А главный врач получает около 300 тысяч рублей, его заместители в среднем по 80 тысяч рублей. Отношение администрации к сотрудникам как господ к холопам. Нам даже запрещают или пытаются запретить законный перерыв на еду. Однако главный врач, все её замы, обедают на работе, не переставая. После того, как я выступила с критикой в прессе, начальство предложило мне перейти на работу с отделения на улице Революционной на участок в Советском районе, среди объектов которого колония-поселение №27 Федеральной службы исполнения наказаний. То есть мне предложили не только на работу с меньшей зарплатой, но и среди криминального контингента.
— Вы пытались обратиться в суд для защиты своих прав?
— В суд я не обращалась! Только по поводу получения пенсии по выслуге лет обращалась в трудовую инспекцию два раза в 2013 году. Тогда мне очень помогли, а в 2017 году даже не соизволили ответить. С начала 2016 года в Государственную инспекцию труда Самарской области работники двух других отделений Самарского областного клинического противотуберкулезного диспансера обращались тридцать три раза! По фактам их обращений прошли три проверки. По их результатам Трудинспекция дала работникам ответ: "Выявлены нарушения трудового законодательства в части оформления трудовых отношений при приеме на работу, поручении работникам наряду с работой, определенной трудовым договором, дополнительной работы, в части выдачи специальной одежды, специальной обуви и других средств индивидуальной защиты". Диспансеру выдали предписания об устранении нарушений и привлечении к ответственности виновных лиц. Но начальство по прежнему на своих местах.
— В каких условиях, на ваш взгляд, работает средний и младший медперсонал в медучреждениях Самары и Самарской области?
Тесно везде: в процедурном кабинете, в кабинетах у врачей, в регистратуре, пациентам в коридоре
— Условия! Расскажу на примере противотуберкулезного диспансера. В нашем диспансере был сделан хороший ремонт и оборудована комната для приёма пищи, но в связи с объединением двух отделений всё пошло прахом. Тесно везде: в процедурном кабинете, в кабинетах у врачей, в регистратуре, пациентам в коридоре. Больных всё больше и это в инфекционной больнице. Началось это еще в 2013 году, после объединения отделений Советского и Октябрьского районов. Здание нашего диспансера рассчитано только на отделение одного Октябрьского района. В маленьком кабинете, рассчитанного на двух медсестер, после объединения разместили четырех. В необорудованном кондиционером, в отличие от кабинетов начальства, кабинете мы были вынуждены вести прием бациллярных больных. Представьте, каково было это делать при тридцати градусах жары. Это же противоречит санитарным нормам! До объединения, летом наше отделение принимало девяносто, зимой сто-сто двадцать больных. После объединения с Советским районом цифра доходила до трехсот больных в день! Кроме находящихся на лечении больных мы принимали и контактных лиц: родственников и соседей, находящихся в контакте с нашими пациентами. В маленькой комнатке, где мы вели прием, хранились и лекарства и продуктовые пайки для наших пациентов, которые мы им выдаем. От такой нагрузки медсестры из отделения Советского района через полтора месяца уволились и нам пришлось работать, как говорится, за двоих. Вот после этого мы обратились в Трудинспекцию, в диспансере прошли проверки, начальство оштрафовали. Мне начали оплачивать работу как положено, а не как раньше, не доплачивая за переработку на два района. Вообще, отделения укрупняют, "оптимизируют". В отделении Октябрьского района в 1994 году было шесть участков обслуживания больных, сейчас осталось два. Естественно, это увеличило нагрузку и на врачей, и на средний и младший медперсонал. Причем работать с пациентами приходится не только в самом отделении, но и на выезде: я регулярно выезжала в другие медучреждения и в школы, чтобы брать диаскинтесты и сделать реакции "манту". В день приходилось делать диаскинтест пятидесяти пациентам.
— Есть ли прецеденты, когда средний и младший медперсонал жалуется на начальство в минздрав Самарской области?
Она сначала получала двенадцать тысяч рублей, а уволилась с зарплатой в пять тысяч рублей
— Жалобами непосредственно на главного врача нашего диспансера Марию Кабаеву должно быть забито всё министерство. Кроме отписок, опровержений и угроз от администрации мы ничего не видели. На руководство жаловалась еще одна наша санитарка. Которую, несмотря на то, что она больной человек и ей нельзя простужаться, зимой начальство заставляло убираться на морозе. Так вот она сначала получала двенадцать тысяч рублей, а уволилась с зарплатой в пять тысяч рублей. Знаю, что после моих жалоб, сотрудников диспансера в добровольно-принудительном порядке заставили подписать петицию к начальству, что наша главный врач Кабаева — замечательный человек и увольнять ее нельзя. Комментарии, как говорится, излишни. Думаю, и в других медучреждениях медперсонал жалуется на начальство. Доходят ли жалобы в министерство — другой вопрос.
— Процветают ли в самарских медучреждениях приписки, подлоги и взяточничество?
— Отвечу про наш диспансер. Есть всё, кроме взяточничества, но я имею в виду только наших врачей и медсестёр. Туберкулез у нас, с кого взятки брать-то? Сами иногда пациентам деньги на проезд даём. Приписки и взяточничество? Администрация и закупочный отдел развлекаются по полной и даже не скрывают.
— Как вы оцениваете эффективность реформы здравоохранения в Самарской области?
В марте прошлого года моя зарплата составила 18 тысяч 523 рубля 22 копейки
— Эффективность реформы? Реформировали в свой карман. Узаконили фактически штрафы для работников. Теперь работающая по трудовому договору медсестра может рассчитывать только на голый оклад. Остальное: хочу — заплачу, хочу — нет. Своя рука владыка. Главные врачи стали де-факто хозяевами своего медучреждения. Много работает врачей пенсионного возраста. Это отличные специалисты, но получают они копейки, зачастую трудясь на двух-трех участках! У среднего и младшего медперсонала зарплаты мизерные. И мы никогда точно не знаем, какую зарплату получим. В 2016 году, когда я получала дающую прибавку в 500 рублей к зарплате высшую категорию в Самарском областном центре повышения квалификации (СОЦПК), главврач Кабаева перечеркивала все мои отчеты, которые я должна была туда представить. Приходилось заново их переписывать, хотя главный врач не имеет никакого отношения к отчетам повышающих квалификацию работников в СОЦПК. В итоге высшую категорию мне дали. По зарплате. В июне 2013 года моя зарплата вместе с "отпускными" составляла 39 тысяч 463 рубля 27 копеек. Работая "за двоих", за октябрь 2016 года я получила зарплату 28 тысяч 521 рубль 49 копеек. А в марте прошлого года моя зарплата составила 18 тысяч 523 рубля 22 копейки. И вот при такой зарплате медсестры должны на свои деньги покупать ручки и другие канцтовары. У нас ведь по три-четыре журнала, в которых мы фиксируем принятых пациентов и какие лекарства им выдаем. Всю эту бумажную работу нужно успевать сделать помимо взятия анализов и выдачи лекарств.
— Какую оценку вы бы поставили областной медицине перед Международным днем медицинских сестер?
— Оценку: -1. Единицу с минусом.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Режут по неживому? Минздрав Ульяновской области требует план сокращения немедицинского персонала больниц на 30%
В дополнение к интервью с Екатериной Кутеревой, рассказ другой медсестры — Евгении Алексеевны. Фамилию собеседница назвать отказалась, побоявшись, что главный врач уволит её за критику: женщина до сих пор трудится в одной из районных поликлиник Самары:
— У меня первая категория. Моя рабочая ставка — восемь тысяч рублей в месяц. Мне пятьдесят лет, скоро на пенсию. Удивительно, но новеньким медсестрам, молодым девчонкам, год назад окончившим медколледж, обещают при трудоустройстве в поликлинику и платят 15 тысяч рублей. Мы пытались узнать у главврача: почему такая дифференциация в нашей больнице, но ответа не получили. Обычно в день в процедурном кабинете я принимаю 60-70 человек. В основном делаю им уколы и внутривенные инъекции. В кабинете теснота. Внутривенные инъекции надо делать то с левой руки пациента, то с правой, чтобы ухитриться это сделать, при тесноте в моем кабинете, приходится переставлять стул, на котором сидит пациент. Электрокардиограмму по норме в день у меня в кабинете должны пройти 15-18 человек,а приходится принимать до 25-30. ЭКГ делаю всем людям, сколько придет. Кардиограмму делаю на кушетке, в этом же кабинете. Для ЭКГ тоже тесно: пациентам негде раздеться и некуда положить одежду. Приходится класть одежду на стул рядом с кушеткой. Сейчас пошли в работу новые "плоские" жгуты. Ими работать очень неудобно: рука устает, если примешь в день по 50 человек. Новые жгуты рвутся и портят кожу пациентам. Старыми, советскими жгутами — коричневыми резиновыми трубками, пережимать руку пациентам было удобнее. Но у нас на всю поликлинику остался один старый жгут. Их сейчас вообще не производят. Вот и передаем его друг другу по трем отделениям, чтобы работа шла быстрее.
Про президентские выборы вообще молчу. Путин был как в свое время Ленин: на каждом рабочем месте
Однажды ко мне в процедурный кабинет направили пациентов из инфекционного (!) отделения. Главврач дал распоряжение, чтобы я им сделала уколы. По правилам, таких пациентов надо принимать отдельно от обычных больных, пришедших на уколы. Но... делать нечего: приказ главврача есть приказ. И смех, и грех.
Нас постоянно активно привлекают к подработке на время выборов: и местных, и президентских. Мой кабинет на прошлых выборах украшали плакаты наших районных врачей — кандидатов в депутаты. Приказали в обязательном порядке в каждом кабинете поликлиники повесить эти плакатики. Про президентские выборы вообще молчу. Путин был как в свое время Ленин: на каждом рабочем месте.
День медицинской сестры встречаю без ощущения праздника. Нет в медицине, как раньше, равенства и братства. Молодежь получает зарплату больше, тем, у кого возраст ближе к пенсии, уговаривают перейти на работу медсестрой в школу или в детскую поликлинику. Видимо, начальство боится, что получая копейки, молодой медперсонал просто разбежится с работы. Вот врачам зарплату повысили и в этом году обещают ещё повысить, исполняя в Самарской области "майские указы" президента Путина, когда в 2017 году он обещал масштабную реформу здравоохранения. А в реальности: проиндексировали зарплату только врачам. Среднему и младшему медперсоналу обещают это сделать в 2018 году. Медсестрам даже отпуск "урезали". Но жаловаться даже в профсоюз работников здравоохранения никто не хочет. Все боятся вылететь с работы. Ведь повод для увольнения недовольных работников главный врач всегда найдет.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
