Жительница Йошкар-Олы, мать "особого ребёнка", страдающего нарушениями умственного развития, Юлия Ельсукова рассказала корреспонденту "Idel.Релии" о том, что сделала администрация коррекционной школы в отместку за её отказ покупать новую парту в класс.
– Юлия, расскажите, пожалуйста о своём ребёнке.
– Ксении 8 лет, она учится в первом классе Йошкар-Олинской коррекционной школы № 2. Дочери поставлен диагноз умеренная умственная отсталость с эмоционально волевым расстройством. Проблемы как психо-эмоциональные, так и речевые.
– Как вы с Ксенией оказались в этой школе?
– Мы посещали детский сад, он был также специализированным. Особенности развития моего ребёнка выявились вскоре после рождения. При посещении садика требовалось присутствие взрослого. Мне пришлось оставить работу и заниматься только с ребёнком. По окончании детского сада (ребёнок по рекомендации врачей посещал его до семи лет) мы стали выбирать место учебы.
– Много было вариантов?
– Реабилитационный центр или коррекционная школа. В центре находятся дети с более тяжелым диагнозом, чем у нас. В школу пошли по рекомендации ПММК (психолого-медико-педагогической комиссии), разрешившей очное обучение с учетом специфических образовательных потребностей ребёнка. Когда мы пришли с этим документом в коррекционную школу № 2, директор сказала мне, что не возьмёт дочку. Потому, что в школе нет условий. Посоветовала идти в обычную общеобразовательную школу, искать класс с инклюзивным образованием.
– Министр образования Марий Эл Галина Швецова не так давно заявила, что в обычных школах у нас в республике могут заниматься лишь дети с "интеллектуальной инвалидностью" — так она называет ограниченные возможности по зрению, слуху, двигательным функциям. Психо-эмоциональные и умственые нарушения, если судить по ее словам - как раз и открывают дорогу в коррекционные школы.
– Мне и специалист Министерства образования, куда я обратилась, сказала, что не может ничем помочь.
– А сколько в классе человек, какие у них диагнозы?
– В первом классе учится 12 человек. Насколько я знаю, у нескольких детей диагноз "Синдром Дауна", у остальных умеренная или слабая умственная отсталость.
– То есть, с таким диагнозом, как у вашей дочери, дети в классе есть?
– Да.
– Что произошло после отказа директора принять вас?
– Я обратилась в прокуратуру, к уполномоченому по правам человека в Марий Эл. После этого директор приняла нас.
– Что происходило дальше? Довольны Вы, что решили проблему?
– 29 августа прошло родительское собрание. Родителей будущих первоклассников собрала директор. Она нам объяснила, что школе очень сложно. Сказала, что парты, которые стоят в первом классе не отвечают нормам СанПин. Предложила собрать деньги и купить новые парты. Согласились все, кроме меня.
– Сколько денег нужно было собрать?
– Первый взнос — по три тысячи рублей. Одна парта стоила около шести тысяч. И было ясно, что нужно будет кроме этого собирать деньги на покупку части учебников, у школы и на них не нашлось денег.
– Почему Вы отказались? Все же решили, что их детям будет лучше за новыми столами?
Я вынуждена искать средства на поездку в реабилитационный центр в Казань
– У меня сложная ситуация. Я воспитываю ребёнка одна, не имею постоянной работы. И денег лишних у меня нет. Всё уходит на Ксюшу. Сейчас я вынуждена искать средства на поездку в реабилитационный центр в Казань. Узнала об их методике реабилитации "особых детей", услышала много положительных отзывов. Стоимость месячного курса составляет 50 тысяч рублей. А в течение года необходимо пройти пять таких курсов.
– На какие средства вы существуете?
– На выплату по инвалидности дочери. Это единственный стабильный источник дохода. Подрабатывать я могу лишь когда не с ребенком. Например, пока она в школе. Занятия вместе с продленкой идут до 16 часов.
– Купили парты в класс?
– Да. В начале учебного года на деньги родителей были приобретены новые шесть парт. Детей рассадили на них — по два человека за парту. Когда я привела дочку на занятия, то увидела, что для неё отдельно поставили очень старую одноместную парту. У Ксюши после этого случилась истерика. Пришлось обращаться за помощью к докторам.
– Вы задавали вопрос учтелям, директору — а как же СанПин? Что будет, если проверяющие увидят эту парту?
– Мне ответили: "Вы же не платили за покупку новых?". Я это посчитала ущемлением прав моего ребёнка. Обратилась снова в прокуратуру, в общественную организацию "Особая семья". Прокуратура провела проверку. 1 ноября старую парту убрали. Заменили её на новую, но старого образца. Она отличается от закупленных тем, что не имеет наклона столешницы и полостей для пишущих принадлежностей. Но она двухместная.
– А какой была реакция других родителей вашего класса?
– Скорее враждебной. Они даже устроили голосование – посадить или нет Ксюшу с мальчиком, рядом с которым было свободное место. Проголосовали за то, чтобы не сажать. Потому, что мы денег не заплатили.
– Вы считаете, что ситуация урегулирована сейчас?
– Нет. Мне кажется, отношение администрации школы остаётся недружественным ко мне и моему ребёнку. Каждое новое действие или бездействие похоже на месть мне, посмевшей не согласиться с первым отказом директора.
Директор школы Светлана Мурова считает, что никаких проблем нет:
Своими письмами и разговорами мама вводит в заблуждение и прокуратуру, и министерство
– Вопрос с партой мы давно решили. По просьбе матери посадили ребенка за двухместную парту.
– Эта парта соответствует санитарным требованиям?
– У нас такие же стоят в других классах, они все соответствуют. Вы, конечно, верите информации той родительницы, которая своими письмами и разговорами вводит в заблуждение и прокуратуру, и министерство, и всех – уже все устали от ее обращений...
– Как Вы думаете, зачем маме ребенка вводить всех в заблуждение?
– Вы придите, посмотрите класс, рабочее место. Но мне нужно согласовать это с министерством.
Подтверждать своё приглашение посетить спецшколу, её директор не стала.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.
