В России многие общечеловеческие понятия трансформируются, порой неузнаваемо, в ходе адаптации к местным реалиям. Вот, скажем, "демократия" или, вернее, игра в неё давно стала одним из удобных инструментов манипуляции общественным мнением.
Скажем, когда нужно открыть мусорный полигон в Подмосковье, а местное население активно выступает против, тогда никто об этой демократии и не помышляет — на разгон стихийных митингов и несанкционированных акций протеста бросается ОМОН, натренированные хлопцы из охранных предприятий, и недовольство масс гасится на корню, без всяких сантиментов. То же самое происходит с протестами по поводу строительства новых православных храмов, число которых в Москве по некоторым оценкам уже давно перевалило за тысячу. Пример: выступления москвичей, протестовавших против строительства православного храма в парке "Торфянка", которых разгоняли с помощью полиции и каких-то молодчиков. Похожая судьба постигла и протестующих против строительства церкви в одном из парков Махачкалы.
Но едва речь заходит о строительстве мечетей — всё чудесным образом преображается: демократия из несчастной, гонимой и третируемой всеми парии вдруг превращается во властвующую императрицу, альфу и омегу российского бытия. Иллюстрацией тут может служить скандальная ситуация со строительством мечети в районе Митино или Текстильщиков Москвы. Едва весть об этом разнеслась по интернет-сети, как моментально активизировались различные националистические, исламофобские группы, принявшиеся раскачивать общественную ситуацию. Оперативно появились страстные воззвания с призывами "не допустить исламизации", начался сбор подписей, даже возникли какие-то несанкционированные сходы граждан с участием местных депутатов. И власть тут же дала обратный ход, заверив общественность, что уважает мнение населения и никаких разрешений на строительство мусульманских культовых сооружений дано не будет. А как же иначе-то, на то она и демократия, царица российских полей.
Так было не только в Москве, но и во многих других городах, весях России, где мусульманские общины пытались строить свои храмы: Петрозаводск, Хабаровск, Ростовская область, Краснодарский край, Южно-Сахалинск, Калининград и т.д. При разгуле искусственно нагнетаемых антиисламских настроений в обществе, при высоком уровне бытовой ксенофобии, демократия из механизма защиты прав религиозных или национальных меньшинств легко превращается в средство по ограничению или игнорированию их прав и законных интересов. Т.е. фактически в свою собственную противоположность.
И это не местное ноу-хау, а старый и вполне известный еще с древних времен трюк. В конце концов, погромы в средневековой Европе или дореволюционной России осуществлялись не армией или полицией, а руками черни, местного демоса. Даже казнь Иисуса Христа, согласно библейским сюжетам, была обставлена вполне демократично: толпа кричала "Распни его!", и прокуратор Понтий Пилат подчинился воле собравшихся жителей Иерусалима.
В общем, очень часто требования толпы выдаются за глас народа. На самом же деле, это не демократия, а охлократия — власть толпы, либо умелая манипуляция ею в интересах правящих групп. Разница между демократией и охлократией заключается в наличии системных институтов, обеспечивающих строгое и последовательное соблюдение прав, свобод личности, в т.ч. объединенных в национальные или религиозные меньшинства. К сожалению, в России такие действенные, эффективные институты до сих пор не сформированы. Именно поэтому в Лондоне, Нью-Йорке, Париже, Берлине, где мусульмане представлены в основном мигрантами, открыты десятки или даже сотни мечетей, а в Москве их всего четыре, хотя это столица государства, в котором издревле живут коренные мусульманские народы, а ислам признан одной из основных традиционных религий.
Фэргат Даулэтжан, социолог
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", может не совпадать с позицией редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
