Минобороны "захватило" улицу, и появилась "Третья сила"

Любая необычная гражданская инициатива, претендующая на независимость в условиях "суверенной демократии", привлекает внимание. Такой попыткой неформальной гражданской самоорганизации можно считать группу ульяновских профессионалов, которые называют себя "Третьей силой". В нее входит с десяток неравнодушных человек, в основном юристов и архитекторов, интересующихся проблемами местного сообщества. За год существования эта группа совершила заметную эволюцию: начав с публикации открытых писем по поводу общественно значимых тем, перешла к обращению в суды и в итоге обнаружила политические амбиции.

ДОРОГИЕ СПЕЦИАЛИСТЫ

Термин "Третья сила" принадлежит юристу Алмазу Кучембаеву, лидеру этой группы. Термин указывает на то, как позиционирует себя эта сила. Есть слой государственной и муниципальной бюрократии, есть бизнес, состоящий с ней в симбиотической связи, и есть общество, "зажатое" между ними. "Третья сила", по мысли его идеологов, — это верхушка общества, обладающие экспертными знаниями специалисты. Они в силу профессиональной позиции общаются с бизнесом и бюрократией, не являясь ни тем и ни другим, потому что выступают на стороне общества. Кучембаев так определяет позицию этой группы:

— Мы часть общества, специалисты, которые должны и могут выносить профессиональные суждения о том, что неправильно делает бизнес или власть. Мы отражаем социальный и экономический протест среднего класса — дорогостоящих специалистов. Почему мы дорогие специалисты? Потому что мы можем противодействовать бюрократам их же бюрократическими приемами, мы с ними знакомы.

Как следствие, полагает Кучембаев, активность "Третьей силы" приведет к росту профессионализма в среде бюрократов. Грамотное юридическое сопротивление повысит издержки корпораций или частных лиц, вступающих в сговор с чиновниками ради получения преимуществ. Выгоднее станет вести бизнес по закону, а не по понятиям.

— Я хочу, чтобы "решалы" ушли, — говорит Кучембаев. — Давайте делать аукционы и торги, добросовестную конкуренцию. Кто-то выиграет сейчас, кто-то — в следующий раз. В этом социальная составляющая нашего протеста: есть люди, которые стоят у "кормушки", а я хочу вышибить их напрочь, чтобы кормушки не существовало.

Экономическая подоплека протеста состоит в том, что квалифицированные специалисты, чьи услуги дорого стоят, не видят возможности зарабатывать дома: они живут в Ульяновске, но услуги свои продают за пределами региона. Они востребованы, но не вписаны в местную экономику, хотя и знают, как принести в Ульяновск опыт развитой экономики других городов. В этом есть некая претензия на исключительное положение, на особое видение, якобы не свойственное более "дешевым" специалистам, даже на элитарность. Кучембаев этого не отрицает, предлагая вести речь о качестве элиты: "Мы бы хотели вписаться в элиту с нашими представлениями. Это общефилософский вопрос: есть что-то делать, то делать хорошо. Такой философии нет у людей во власти. У них хорошее — враг выгоды".

НАЧАЛО: ОТКРЫТЫЕ ПИСЬМА

О формировании "Третьей силы" заговорили год назад, когда группа профессионалов начала собираться и обсуждать проблемы общегородского значения. Пробным камнем стала тема суворовского училища. В 1992 году мэр города Сергей Ермаков своим постановлением передал большую территорию в центре города (71 000 кв. м), где размещаются корпуса Ульяновского гвардейского суворовского училища, в бессрочное пользование министерству обороны. В документе особо подчеркивалось — "без улицы Льва Толстого". Но военные включили в огороженную территорию училища участок улицы, перекрыв его воротами. То же самое произошло и с переулком Краснознаменный. По всем документам и улица, и переулок — муниципальная собственность, места общего пользования. Поэтому Минобороны "незаконно захватило городские улицы". Эта формулировка содержится в открытом письме представителей "Третьей силы" к главе Ульяновска Сергею Панчину, где ему предлагается обратиться в суд и потребовать от Приволжско-Уральского территориального управления имущественных отношений Минобороны демонтировать ворота и открыть улицы для горожан.

Второе открытое письмо общественников обращено к прокурору Ульяновской области Сергею Хуртину. В нем говорится, что на берегу Свияги ассоциация под названием "Клуб экстремальных видов спорта "Спасатель" строит некий объект, который выглядит как ресторан и не похож на заявленный к строительству "спортивно-юношеский клуб по водным видам спорта", а вместо пирса возводятся беседки для "поедания шашлыков". Согласно Генеральному плану Ульяновска этот земельный участок находится в зоне зеленых насаждений общего пользования и частично на дороге, поэтому стройка на участке и предоставление его в аренду незаконны. Третье открытое письмо аналогично предыдущему и касается незаконно возведенного тем же "Спасателем" кафе на другом берегу Свияги. Подписавшие его потребовали снести самовольно построенное кафе, оспорить незаконную передачу участка земли, привлечь виновных к ответственности.

Эти обращения, а также последовавшие за ними судебные процессы не нашли понимания даже у некоторых интеллектуалов, которые считают, что "Третья сила" препятствует развитию частного бизнеса и что кафе на берегу Свияги, пусть и незаконно построенное, никому не мешает. Но профессия формирует образ мышления, и если ты юрист по недвижимости, ты "упираешься" в эти нарушения, поясняет Кучембаев: "Когда мы начали спорить с суворовским училищем за участок городской улицы, нас начали обзывать по всякому: враги народа, люди, которые растоптали патриотизм. Казалось бы, кому мешает этот "клуб моржей" на Свияге? Но там куча противозаконного — от нарушения экологии до нарушения конкуренции. Меня такие вещи задевают, потому что я этим занимаюсь. Мы не научились правильному соотношению порядка и свободы. Для нас свобода — почему-то в ущерб общему интересу, а порядок — это только в отношении кого-то".

ЮРИСТЫ И АРХИТЕКТОРЫ: ПОЧЕМУ ОНИ

Судя по тому, кто подписывал открытые письма "Третьей силы", в состав этой группы входят в основном юристы и архитекторы. Исполняющий обязанности председателя Ульяновской организации Союза архитекторов России, частный застройщик Сергей Фролов говорит, что "Третья сила" привлекает его профессиональным составом: там собрались специалисты, хорошо разбирающиеся в вопросах, которые ему близки.

— У нас есть организация архитекторов, куда входят десятки человек, а активных среди них — единицы. Я по своей работе в один день могу пообщаться и с губернатором, и со строителем на стройке, то есть с теми, кто решает, и кто с этим решением живет, — говорит Фролов. — Я вижу, как это работает по всей вертикали. У юристов такая же профессиональная и социальная мобильность, широкий круг общения. Мы видим, как те или иные законы претворяются в жизнь.

Таким образом, "Третья сила" зародилась как добровольное экспертное сообщество в сфере градостроительных решений и использования городской земли. В данном случае профессиональные интересы группы пересеклись с общественными интересами.

— Бывает, что разнонаправленные тенденции могут объединиться на одной платформе, — говорит ульяновский архитектор Александр Варюхин. — Всех интересует, что у жителей Ульяновска просто взяли и отняли гигантский участок земли в центре города, непонятно, что там готовятся построить, и никто ничего не знает. Военные говорят: это секретный объект. С точки зрения юристов там есть правовая коллизия: мэр Ермаков подписывал передачу участка Минобороны без улицы Льва Толстого, а уж Краснознаменный переулок отдали вообще ни с того ни с сего. У юристов свой интерес, градостроителям, в свою очередь, интересно, где люди ходят, что они видят.

Ульяновский архитектор Олег Владимиров, наблюдающий за "Третьей силой", отмечает, что в Ульяновске не осталось независимой профессиональной архитектурной экспертизы: областной и городской градостроительный советы не работают, экспертный совет при региональном управлении по охране объектов культурного наследия тоже давно не собирался. Бизнес и власть не интересует экспертное мнение градостроителей. "Третья сила" — это экспертная площадка, хотя и усеченная, ведь кроме мнения юристов есть архитектурные, градостроительные, убранистические аспекты, а их непросто донести до публики. "У юристов есть определенность, решение суда, результат. Написали исковое заявление, его приняли или не приняли. В нашей профессии мы можем только сказать: набережная Свияги может быть такая или вот такая. А кто будет судить?" — говорит Владимиров.

"КТО НЕДОВОЛЕН — ЗА НАС"

Впрочем, "Третья сила" не является закрытым клубом. На встречах группы можно было видеть и федеральных чиновников, а среди подписавшихся под открытыми письмами есть и действующий депутат Ульяновской городской думы, "единорос" Денис Седов. "Нам было важно, что наши обращение подписывают и депутаты от "ЕР", — комментирует Кучембаев. — Мы и коммунистов звали на свои встречи, думали, что они присоединятся к нам по суворовскому училищу. Мы не политическая партия, поэтому каждый, кто чувствует себя недовольным, — за нас. Мы не должны раскалываться, мы общество и должны объединяться вокруг чего-то нового. В частности, хотелось бы, чтобы на нашей стороне были не отдельные архитектурные компании, а вся архитектурная отрасль".

Олег Владимиров часто высказывается в интернете по теме урбанизма и застройки Ульяновска, принимал участие в дискуссиях "Третьей силы", но держится особняком и сохраняет скепсис. Он считает, что у этой группы нет таких ресурсов, чтобы глубоко копать проблемы градостроительства.

— Работа градостроителя — длительна, необходима программа на многие годы, тут все методические шаги и рутинные операции известны и должны выполняться, — говорит архитектор. — Когда кто-то выходит в суд, чтобы запретить строительство каких-то зданий, то в этом нет позитивного движения — длительного, целенаправленного, с учетом экспертного мнения. Архитектор — не юрист, он должен тихо сидеть, думать, сочинять, выдавать предложения.

— Пока я вижу группу активных людей, которые стремятся к достижению общественно справедливых интересов, не очень объединенных между собой, но отличных от других, — так оценивает идентичность "Третьей силы" президент регионального фонда политических исследований "РАПИР" Дмитрий Травкин. — Каждый из них — носитель сходных подходов к общественной жизни, хотя в единую общность они пока не сложились.

ДА ЗДРАВСТВУЕТ СУД

Если на первом этапе своего существования "Третья сила" избрала форму открытых писем представителям власти, то далее она перешла к юридическим действиям. Первый иск к Минобороны с требованием открыть улицу Льва Толстого для горожан предполагали сделать коллективным, от участников "Третьей силы", поскольку глава города Сергей Панчин в суд не пошел. Было собрано более 20 подписей заявителей, но судья не приняла иск по формальным основаниям. Тогда Кучембаев подал иск от себя лично. На днях состоялось решение Ленинского районного суда. Судья Сапрыкина в удовлетворении иска отказала, сославшись на то, что участок был сформирован до принятия Генерального плана города, что перекрытые военными улицы являются "не основными" и что у Кучембаева нет полномочий выступать от имени муниципалитета. Решение будет обжаловано.

Алмаз Кучембаев добровольно взвалил на себя юридическую сторону деятельности "Третьей силы", инициируя иски в интересах неопределенного круга лиц. По его обращению прокуратура оспорила в суде незаконное строительство ресторана вместо спортивного клуба на берегу Свияги, хотя и неудачно (решение обжалуется в Верховном суде), по его жалобе администрация города пошла в суд против той же ассоциации "Спасатель", которая на другом берегу построила кафе. Этот процесс не окончен, сегодня Кучембаев добивается участия в нем в качестве третьего лица. На днях он обратился с новым иском, на сей раз к мэрии Ульяновска. Он требует включить 41 улицу города в реестр муниципальной собственности, поскольку сегодня они фактически являются бесхозными, что отражается на состоянии дорог и на безопасности движения по ним. В планах — через суд добиваться запрета строительства в 50-метровой прибрежной полосе вдоль Свияги.

— Я профессионально разбираюсь в бюрократической системе и этим пользуюсь, — говорит Кучембаев, подчеркивая, что он действует от имени общества. — Реальное право существует в системе судов. Я там могу получать решение по справедливости, там у меня есть большой шанс выиграть, а у моих оппонентов возникают серьезные трудозатраты: застройщик Свияги будет много платить юристам, если я буду с ним судиться. В этом я проявляю максимальную агрессию.

И ВСЁ-ТАКИ ПОЛИТИКА?

Основная юридическая практика у Кучембаева — в Москве, и, по его словам, его в Ульяновске держит желание сделать что-то реальное для местного сообщества и получить от него отклик, напрячь "социальный интеллект", достичь результата, включив ресурс общественного доверия. Логично поэтому, что несколько человек из "Третьей силы" решили "сходить в политику", то есть принять участие в сентябрьских выборах в городскую думу. Есть вещи, которые не решаются в судах, потому что требуют изменения местных законов. Это — мотив для участия в политике.

Дмитрий Травкин считает, что добиться избрания — реально, поскольку явка на местных выборах никогда не превышала 30 процентов, и для победы будет достаточно тысячи голосов. Такая арифметика позволяет любому, за кем стоит сообщество в полторы-две тысячи человек, реально претендовать на мандат — если удастся этих людей привести на выборы. Впрочем, иногда у общественников даже больше влияния, чем у депутатов, считает политолог.

— Депутаты "малосубъектны", их выбирали не за то, что они яркие личности, а за принадлежность к команде, поэтому они серьезно связаны политической дисциплиной и обязательствами, — говорит Травкин. — У общественников больше возможностей формировать повестку. У нескольких человек из "Третьей силы" есть опыт работы в региональной Общественной палаты. Сегодня выигрывает тот, кто заявляет о проблемах. У депутатов такими возможностями обладают лишь несколько человек из действующего состава гордумы. А стоит общественнику пойти на выборы, как у людей срабатывает шаблон: "А, он хочет на этой теме сделать политическую карьеру!" Впрочем, успехов им. "Третья сила" — это свежая струя, это живое. Они ищут. Это достойно уважения и внимания.

Не станет ли попадание представителей "Третьей силы" во власть началом конца этого формирования, считающего себя общественным посредником между бизнесом и властью? Кучембаев успокаивает, что речь идет о представительном уровне власти, а не о прослойке бюрократов. У многих членов группы есть свой бизнес, но это — услуги, там нет активов, которые можно прийти и отнять.

— Мы, "Третья сила", — те, кто может быть во власти и в бизнесе, но при этом помнит, что они представляют собственные интересы как граждан, — говорит Кучембаев. — Рациональное звено собственной выгоды и базовых интересов у них не затуманено. Это люди, которые знают, что их детям нужна безопасность не только за забором с камерой, но и снаружи. Знают, что если каждый застроит кусок набережной, набережной не будет.

Нельзя предсказать, сколько жизни отпущено "Третьей силе" и каковы ее перспективы. Важен факт ее спонтанного появления в ответ на реальный общественный запрос, что несомненно делает эту группу частью гражданского общества. Александр Варюхин считает, что появление такого сообщества — естественное дело.

— Для кого-то это важно, есть же клубы филателистов, — говорит архитектор. — Люди социализируются, ищут тех, с кем можно поговорить и даже что-то вместе сделать. Случай суворовского училища, застройка пляжа и другие темы объединяют людей, люди начинают их обсуждать. Для нашего времени уже неплохо. И если человек во власти отстаивает общественные интересы, это нормально.

— Нам бы хотелось, чтобы власть была у общества, и были бы рады, чтобы не "Третья сила" была верхушкой общества, а чтобы все общество было "Третьей силой", — заключает Алмаз Кучембаев.

Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.