Журналист Idel.Реалии рассказывает, как он переболел COVID-19, и почему риски заразиться в той же Казани поджидают нас буквально повсюду.

Сначала предыстория. Как я заразился. Мою маму впервые за десять лет лечения хронической болезни родное государство одарило путевкой в санаторий "Грушевая роща" в Кабардино-Балкарии. С поезда по прибытии в Казань она сошла уже с характерным набором симптомов — кашель, температура, потеря обоняния.

Маму с тяжелым чемоданом надо было доставить до дома. Доставил. Несмотря на маску и прочие предосторожности я, видимо, успел получить достаточную дозу. Маму госпитализировали в тот же день. Но сначала её посетил участковый терапевт. Выписал лекарства (первым в списке значился Арбидол) и направление в поликлинику на утро — на ПЦР.

Лучше не становилось, и утра мы ждать не стали. Дозвонились на горячую линию, попросили прислать скорую.

Мама уверена, что заразилась ещё в санатории. Женщина, с которой они ездили на одну экскурсию, в автобусе страшно кашляла. Потом мама слышала её кашель в стенах санатория. Потом эту женщину увезла скорая.

Мама, разумеется, уже не раз пожалела, что воспользовалась дарёной путёвкой:

— Кто бы мне дал эту путёвку, если б не такая ситуация в стране?.. Они хотя бы там порядок поддерживали. А там: "А, ладно! Хочешь в маске ходи, хочешь — без..." Надо, конечно, самим мозги было включать...

На исходе второй недели симптомы стали проявляться у меня. Сначала слабость, затем — температура и кашель. Я ещё списывал это на бронхит, который, бывает, обостряется почему-то именно к концу мая — но лучше не становилось.

1 июня

В поликлинику я отправился уже с температурой. Дежурный терапевт выписал разных таблеток и отправил на больничный до 4 июня. Мазок на COVID должны были взять на следующий день, с утра.

2 июня

Утром я сдал в поликлинике ПЦР-тест. Результат, сказали мне, будет известен на следующий день. Причем если я — авторизованный пользователь портала госуслуг, он придёт в личный кабинет. В любом случае, узнать результат можно будет на следующем приёме у терапевта, четвёртого.

3 июня

Ни в этот, ни в последующие дни в мой личный кабинет так и не пришёл результат анализа. Подозреваю, что он даже не был загружен в систему. При этом оповещения, что больничный открыт, продлён или закрыт, всякий раз приходили моментально. К вечеру температура подскочила почти до тридцати девяти. Сбил парацетамолом.

4 июня

Перед несколькими кабинетами на четвёртом этаже скапливается очередь — полтора десятка пациентов, не меньше. Преобладают пожилые люди. Социальную дистанцию почти никто не соблюдает. Маски у многих под носом или на подбородке.

Провожу в очереди около часа. Догадываясь, каким окажется результат теста, стараюсь держаться от остальных пациентов подальше, в конце коридора.

Дежурная медсестра подтверждает догадку: мазок положительный. Спрашиваю, почему этот результат не пришел на портал госуслуг. Медсестра успокаивает: мол, всё равно все результаты тестов ещё отправляются в Роспотребнадзор, где их "перепроверяют". Подозрения, что в официальной статистике больных ковидом татарстанцев меня до сих пор нет, усиливаются.

Терапевт, оценив моё состояние и результаты теста, отправляет меня в РКБ. В травматологии РКБ расположен временный ковидный госпиталь. Здесь мне сразу предлагают ложиться.

Несмотря на небольшую очередь, дело движется быстро. По ощущениям, все процедуры в приёмном покое я прохожу от силы минут за десять-пятнадцать. Это ПЦР, ЭКГ, КТ, сдача крови на анализ.

5 июня

Первую ночь я провожу на третьем этаже. Третий этаж это нечто вроде сортировочной: врачи оценивают состояние пациента — и в зависимости от этого решают, в какое отделение его перевести . Меня отправляют на четвёртый этаж. Насколько я понял, он считается практически благополучным.

Процедуры начинаются с четырёх утра: забор крови на анализы, разжижающий кровь укол в живот, капельницы…

6 июня

Медсестра пытается взять из правой руки кровь на анализы, но вены исчезли. Результат — несколько бесполезных проколов и синяки. Рука быстро становится похожей на конечность героинового наркомана со стажем. Кровь в итоге нацеживают из венок на кулаке — более болезненно, но, по крайней мере, пробирки наполнить хватает.

К катетеру на левой руке подключают аппарат для разжижения крови. Не знаю, как его называют на профессиональном медицинском, но у меня быстро рождается альтернативное название — шайтан-машина. Аппарат требует регулярной подзарядки от сети и не даёт возможности даже сменить футболку. Я таскаю его везде с собой, как чемоданчик.

7 июня

В просторной палате нас пятеро. Есть палаты, где лежат один-два пациента. Есть — совершенно пустые. Вообще четвертый этаж наполовину пуст. Сказывается, что госпиталь в РКБ — резервный. Если судить по нему, может сложиться обманчивое впечатление, что никакой эпидемии ковида нет.

Но мама в это же время делится впечатлениями из Седьмой горбольницы: больные лежат даже в коридорах, на подключение к кислороду очередь… А у приёмного покоя — очередь из реанимобилей.

— Больница забита, — рассказывает мама. — У меня сначала палата была как раз на въезд, и я практически не спала, всё в окно смотрела. Скорая за скорой, скорая за скорой… И там три этажа, где-то, наверное, с километр коридоры, если не больше — все забиты полностью!.. Если кого-то выписывают, тут же нового кладут. Палаты вообще не пустеют!

8 июня

Шайтан-машина оказывается с норовом. Картриджами для неё служат большие шприцы, но подходят к аппарату не все из них. Это выясняется ночью, когда машина начинает издавать методичный писк — примерно раз в семь минут.

Медсестра отказывается верить, что аппарат пищит сам по себе. Она уверяют, что я пережимаю катетер — вот чувствительный прибор и реагирует. Медбрат, который разбирается в импортной технике, видимо, больше коллеги, объясняет: дело в шприце. К машинке подходит не всякий, а вставляют те, что есть. Ему удаётся перезакрепить шприц так, что ночь я провожу спокойно.

9 июня

Вены и аппетит возвращаются. Чувствую себя вполне сносно, но выписывать меня никто не спешит.

11 июня

Из горла и ноздрей наконец берут мазки на анализ. Медсестра сообщает мне результат поздно ночью, перед самым сном: отрицательный.

"Поздравляю, — откликается на это известие сосед по палате. — Значит, завтра выпишут".

12 июня

Но меня всего лишь переводят в новую палату. Анализы крови показывают, что присутствует какая-то инфекция. Это обычное дело при ковиде: даже когда сам вирус уже побежден, ослабленный организм легко становится жертвой бактериального заражения. Поэтому меня продолжают ударно лечить антибиотиками, вливая капельницу за капельницей.

В новой палате нас трое. Следом за мной сюда перевели моего соседа по предыдущей палате. Собственно, меня попросили освободить там койку из-за того, что соседу понадобился кислород, а жила была как раз надо мной. Правда, она оказалась нерабочая, и поэтому соседа тоже перевели вслед за мной.

13 июня

Обсуждаем с соседями тесты ПЦР. Выясняется любопытное: если мазок положительный, то результат может и не прийти в личный кабинет. По крайней мере, соседи по палате вспоминают такие же, как и у меня, случаи.

14 июня

С утра столкнулись с удивительными больничными нравами. Несмотря на жару, медсестра ходила по палатам и закупоривала пластиковые евроокна. К слову, единственная ручка от них на весь этаж была в руках медсестры.

Сосед успокаивает: окна можно элементарно вскрыть с помощью ложки, ножа или шариковой ручки. Что он и продемонстрировал, едва прошел обход.

16 июня

Замечаю наплыв свежих пациентов на наш этаж. Кажется, такими темпами госпиталь РКБ вскоре перестанет быть резервным.

17 июня

Меня, наконец, выписывают из РКБ. Накануне пришли результаты по повторному тесту ПЦР. Результат отрицательный.

18 июня

Прихожу в поликлинику продлевать больничный. В очереди у трёх кабинетов на четвёртом этаже, где принимают терапевты, ещё до начала приёма насчитываю более тридцати человек. Мне повезло, я иду первым, просто потому что пришёл на час раньше и сразу решил занять очередь. Про социальную дистанцию большинство в очереди, кажется, не слышало. Я ретируюсь вглубь коридора, но меня быстро находят и просят встать у двери кабинета. Народ волнуется: очередь близится к двум, а пациентов, которые подходят к кабинету со словами "Я просто спросить" с каждой минутой становится всё больше. К счастью, участковый терапевт оказывается пунктуальным и начинает приём ровно в два.

На всякий случай прошу медсестру ещё раз найти и показать мне результат анализа от 2 июня. Парень рядом слышит это и роняет:

— Всё понятно. Мне тоже положительные результаты мазка не приходили.

Может показаться, что поликлиника занимает один этаж на первом этаже жилого здания. Так и было ещё несколько лет назад. Но это не так. Пару лет назад поликлиника переехала в новое четырехэтажное здание.

"Очередь" к специалисту этажом ниже в то самое время, когда на четвертом более тридцати человек ожидают визита к терапевту, выглядит так:

21 июня

А это я (плюс ещё несколько десятков человек) пришёл с утра в понедельник на контрольную сдачу анализов крови:

Самое забавное, меня даже выгоняют из кабинета за то, что сразу не надел бахилы. На кроссовках сорок пятого размера бахилы рвутся, но так уже можно.

P.S. Хотя я переболел ковидом в сравнительно лёгкой форме и мой опыт уж точно не назовёшь ужасающим, я потерял из-за коронавируса почти месяц (окончательно больничный, открытый 1 июня, был закрыт лишь 25 числа). Маме пришлось ложиться в больницу повторно (в первый раз, судя по всему не долечили какую-то бактериальную инфекцию). В РКБ, насколько я могу судить, методика лечения пациентов с COVID-19 отработана довольно чётко — но в целом у меня не возникло ощущения, что неразумно себя ведёт исключительно население. Странная история с отсутствием на портале госуслуг положительного результата теста, из-за которой я потерял больше суток и контактировал с другими людьми, не зная наверняка диагноза, отправка пожилых людей в санатории страны в разгар эпидемии коронавируса и гигантские очереди даже в новой, просторной поликлинике —​ всё это склоняет меня к мысли, что власть и полтора года спустя не имеет внятной стратегии борьбы с распространением коронавируса.

❌ Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь, iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!

❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.