На сходе разработчики Маевского месторождения песка уверяли: грунтовые воды вскрыты не будут, водоемы не пострадают, неудобств для местных жителей не возникнет. Те отказались верить и предложили разработчикам либо убраться восвояси вместе со всеми документами, либо засеять поля овсом. Глава Большеключинского сельского поселения сохранял нейтралитет. Замминистра экологии РТ поддержал недропользователей и попал под раздачу.
В десять утра в минувшее воскресенье на небольшой площадке перед продуктовым магазином в деревне Маевка Большеключинского сельского поселения Зеленодольского района собралось больше ста человек. Местные жители и дачники из деревни Маевка, а также сел Большие и Малые Ключи пришли на сход, чтобы послушать и высказаться о планах по разработке Маевского месторождения песка.
— Фактически месторождение расположено больше чем в километре от Малых Ключей, и более чем в двух километрах от поселка Маевка. Даже у сибиреязвенных скотомогильников санитарная зона километр составляет, — успокаивает собравшихся Олег Будников — соучредитель ООО "НерудСтроМ", которое планирует разрабатывать карьер. Мол, никаких неудобств местным жителям данное мероприятие не доставит, и водоемы не пострадают.
Олег Будников
— При бурении на данном месторождении подземные воды вскрыты практически не были. Только верховодка в одной скважине, которая расположена в санитарной зоне газопровода. То есть никаких нарушений по гидрогеологическому режиму здесь не будет.
Песок, по словам Будникова, вывозиться будет не по дороге на Маевку, а по новой, проектируемой в настоящее время дороге. Причина — в пролегающем между месторождением и существующей дорогой магистральном газопроводе, пересекать который нельзя.
— Стоит двум машинам проехать через этот газопровод, как прилетит вертолет из Помар и арестует, — предрекает он.
"НЕЛЬЗЯ СРАВНИВАТЬ ЮДИНСКИЙ КАРЬЕР И ДАННЫЙ КАРЬЕР"
— Глубина карьера какая у вас будет? — интересуются в толпе.
— 15 метров.
— А не будет так, как в Юдино? Если вода также уйдет в этот карьер?
— Если бы вода ушла, она бы ушла уже давно. Карьер расположен в одном километре от пруда. Никакой взаимосвязи между карьером и данным прудом не существует (Будников, вероятно, имеет в виду пруд в Маевке — "Idel.Реалии").
— Вы нам лучше про дорогу скажите, — просит молодая женщина.
— Вы говорите, что ничего не будет. А где Лебяжье сейчас?
Вы говорите, что ничего не будет. А где Лебяжье сейчас?
Народ шумит.
— Гидрогеологические условия этого участка таковы, что при бурении скважин на 15 метров обнаружены поверхностные воды типа верховодка небольшими линзами на небольшой глубине до двух метров в некоторых местах, — объясняет женщина, которую Будников назвал Флёрой, разработчицей проекта. — Соответственно бурением скважин горизонты постоянных грунтовых вод здесь вскрыты не были. Это означает, то при разработке этого карьера грунтовые воды задеты здесь не будут.
— Нельзя сравнивать Юдинский карьер и данный карьер, — заявляет Будников.
— Почему? — раздается из толпы.
— Потому что [когда] Юдинский карьер разрабатывался, он вскрывал полностью горизонт грунтовых вод, который был связан с Лебяжьим. При этом при разработке велась откачка этих грунтовых вод, для того чтобы можно было разработать данный карьер. Поэтому сейчас там озеро глубиной почти 20 метров.
— Оно неожиданно там появилось. Никто ничего не думал. Я долго жил там, возле карьера, — возражает ему местный житель.
"ПОТОМ ЭТО ВСЁ ОСТАНЕТСЯ ОГРОМНОЙ СВАЛКОЙ"
— Ваша организация когда зарегистрирована? — интересуется у Будникова мужчина.
— В 2014 году, — отвечает он.
— А сколько аренда?
— 55 лет, — кричат в толпе.
— Пока есть только предварительная договоренность.
— Сколько лет? — настаивает мужчина.
— До 69-го года, — отвечает Будников.
— Сколько лет ваша организация будет существовать? — продолжает атаку житель.
— А при чем тут это?
А я считаю, что за пятьдесят с лишним лет, на которые вы взяли в аренду, вы ничего делать не будете
— А при том, что ООО в нашей стране существуют 5-6 лет, открываются под конкретный проект. Вы взяли [участок] больше чем на 50 лет. Кто будет заниматься восстановлением этих земель, после того, как закончится аренда? Вашей организации уже не будет!
— В качестве одного из разделов в обязательном порядке в проекте присутствует проект рекультивации, — возражает Флёра.
— Когда?
— Рекультивация начинается через год после его разработки. И предусмотрена она таким образом, что часть карьера разрабатывается, а отработанная часть карьера уже начинает рекультивироваться, — объясняет женщина.
Флёра
— А я считаю, что за пятьдесят с лишним лет, на которые вы взяли в аренду, вы ничего делать не будете. А потом это всё останется огромной свалкой.
— Про дорогу на Малые Ключи скажите, а? — снова просит женщина.
— Я не знаю, что вам говорит ваш опыт, — продолжает корректно отбиваться от обвинений Флёра. — Но есть условия недропользования, в соответствии с которыми при нарушении — а если пользователь не рекультивирует разрабатываемый карьер, это является нарушением условий лицензирования, то в этом случае у недропользователя просто отбирается лицензия.
Жителей доводы не убеждают.
— Кто контролировать-то будет?
— Нам достаточно того, что вы сказали, что ваша организация открыта под этот проект — и точка.
— Там контролировать будет некого!
— Вы организация-однодневка!
— Вы так не кидайтесь, пожалуйста, словами, молодой человек, — вступается за разработчиков месторождения мужчина с портфелем.
"МЫ ВСЕ КАТЕГОРИЧЕСКИ ПРОТИВ, ВЫ ПОНЯЛИ?"
— Понимаете, что самое интересное? — спрашивает Будников. — Мы четыре года идем по закону. Мы получаем лицензию на геологическое изучение. Проводим изучение. Делаем разведку месторождения. Получаем лицензию на разработку. После этого мы делаем проект разработки. Проводится экологическая экспертиза. Всё это проведено, всё это сделано в течение этих четырех лет. Могли прийти просто заинтересованные люди и поставить экскаватор там. И, возможно, даже никакого собрания бы не было.
— Нееет, вы что?! — неодобрительно загудели в толпе.
Когда понадобился песок для строительства трассы Зеленодольск-Казань, то данное месторождение без всякой лицензии спокойно разрабатывалось
— Не возмущайтесь. Я в свое время делал разведку и Ивановского месторождения. И когда понадобился песок для строительства трассы Зеленодольск-Казань, то данное месторождение без всякой лицензии спокойно разрабатывалось.
Толпа зашумела.
— Вы хотите сказать, что так и надо делать?!
— Я хочу сказать, что надо делать по закону, а не горлопанить вот так вот!
— Вы не правы — лицензия у них была, перевод земли был, — вступился за неизвестных разработчиков мужчина.
Перевод участка из земель сельхозназначения в земли промышленности "НерудСтроМу" еще предстоит. Сейчас стоит вопрос о внесении изменений в генплан. Заявка в администрацию сельского поселения, по словам Будникова, подана.
— Какое-то же объявление должно быть, — вслух рассуждают собравшиеся.
— Ну, значит, к главе сельского поселения и обращайтесь.
— А вот он здесь. Пусть и скажет! — переключают свое внимание на главу жители.
— Слушаний пока не было, — говорит глава поселения Зуфар Гатауллин. — Полмесяца тому назад мы собирали депутатов и приглашали представителей "НерудСтроМ". Мне тоже интересно, что тут будет. Мы поэтому хотим услышать их, ваше мнение услышать, чтобы нам дальше вести…
Зуфар Гатауллин
— Мы все категорически против, вы поняли? — прерывает его местный житель.
— Документы забирайте свои, — предлагает Будникову другой. — Слушания у вас провалятся. Что деньги тратить зря?
Толпа гудит. Люди повторяют: им карьер не нужен.
— А ваше мнение как местного жителя? Вы как? Вы нам, народу скажите, — обращается к главе женщина.
— Мы за развитие поселения. Нам бы не помешало, что они построят дорогу к Малым Ключам, — дипломатично отвечает Гатауллин.
— А, дорогу... Да не будут они ничего строить!
"ВЫ ЗАРАБОТАЕТЕ ДЕНЬГИ НА НАШЕЙ ЗЕМЛЕ И УЙДЕТЕ!"
— В шестистах метрах от карьера протекает речка Сопа, которая запитывает Раифское озеро. Что будет, если эта речка нарушит свое русло, уйдет в другую сторону? Раифское озеро у нас, получается, кончится? — спрашивает житель.
— Эта речка Сопа имеет водоохранную зону 50 метров, — парирует Флёра.
— Мы понимаем, что она имеет водоохранную зону. Но она однозначно уйдет.
— Вы это из каких соображений говорите?
— А потому что Лебяжье озеро ушло из-за карьера.
На это разработчица проекта в который раз повторяет, что грунтовые воды, "которые бы питали эту речку", при разработке карьера не вскрываются.
— Вас это мало волнует! — восклицает молодой мужчина с ребенком. — Вы сейчас заработаете деньги на нашей земле и уйдете отсюда!
— Я вам аргументированно отвечаю.
— А мы коренные жители здесь, и нас волнует любой вопрос, — продолжает он. — Если бы вы пришли и сказали: мы возьмем эти поля и будем сеять здесь овес, вам бы спасибо сказали.
— Спасибо сказали бы, — соглашаются с ним женщины.
— А вы пришли и копаете.
— Водоохранные зоны и подземные воды разработка этого месторождения не затрагивает, — настаивает Флёра.
— Вы так уверенно об этом заявляете, — скептически замечает другой житель.
— Согласование раздела проекта охраны окружающей среды было в установленном порядке проведено в министерстве экологии и природных ресурсов. Так, как это установлено законом.
— Вы сейчас формально говорите. А по факту что Юдинский карьер, что где — накопали и бросили!
— Карьер карьеру — рознь.
— Да-да-да. А потом вы скажете: так вышло, извините.
— Олег Геннадьевич, — обращается к представителю "НерудСтроМа" мужчина с портфелем, — по итогам под что будет рекультивироваться? Это снимет все вопросы, я думаю.
— Лесопосадки.
— Вон Юдинский карьер! Какая рекультивация, к черту?!
— Подождите! Для начала, может, вы все свое имущество распродадите, переедете сюда, а потом начнете свою деятельность? — предлагает разгневанный житель.
Люди одобрительно галдят.
СЁМИНА ЩЕМЯТ, А СОБСТВЕННИКА УЧАСТКА — НЕТ
Обстановку пытается разрядить депутат поселения Ильгизар Такабаев.
— Вопрос здесь стоит не так, чтобы хай поднимать, а решить этот вопрос нормально и цивилизованно. Я предлагаю главе администрации запросить у них документацию всю разрешительную, для того чтобы потом сделать самим определенные выводы.
Ильгизар Такабаев
Такабаев заостряет внимание жителей на дороге в Малые Ключи, которую разработчики карьера вроде бы обещают построить.
— Есть федеральная программа. И вы вошли, Малые Ключи, в эту программу. Вашу дорогу будут делать, помимо их.
— Когда?
— Вопрос другой — времени. Это год-два.
Народ стонет.
— Мы всё понимаем, — продолжает Такабаев. — Я хотел сказать другое: что она будет без них. Это не их заслуга. Её пробили. Вопрос только — в выделении средств.
— А у них это аргумент, — соглашается с депутатом женщина.
С дороги дискуссия вдруг переключается на использование сельхозземель.
— У нас в республике очень много земель в частной собственности, так же как, видимо, и эта земля. И собственники этой земли постоянно страдают от администрации, от республики — их постоянно щемят, — затрагивает новый аспект местный житель. — Им говорят: хотите дальше собственность держать — дайте кусочек земли для обеспечения многодетных семей. Хотите там что-то еще сделать — посадите деревья. Почему земля здесь столько лет не использовалась по назначению, их никто не трогал, и вдруг с бухты-барахты открывают карьер на этой земле? Они выделяли землю для многодетных от этих своих огромных площадей неиспользуемых? По-моему, нет. Они деревья там какие-нибудь сажали? Почему вдруг карьеру-то отдали?
По толпе идет гул.
— Господина Сёмина щемят везде, где ни попадя, — продолжает мужчина. — И землю отдает малоимущим, чтобы сохранить свои гектары огромные, и деревья сажает, и в полштыка пашет свои поля, лишь бы они травой не заросли. А здесь-то почему их не трогают и под карьер отдали?
"СПЕЦИАЛИСТЫ ПРЕДНАМЕРЕННО УНИЧТОЖИЛИ ОЗЕРО ЛЕБЯЖЬЕ?"
Молодой парень из Больших Ключей, представившийся Ильей Грязновым, заявляет, что при разработке карьера, помимо проблемы с водоемами в виде высохших озер, возникнет еще одна — начнет умирать Волжско-Камский заповедник.
— Олег Геннадьевич геолог, я эколог. Мы специалисты... — пытается остановить его Флёра.
— Весь зверь, который живет в этом заповеднике, выходит питаться вот сюда, — показывает Илья на поля. — Воды нет, кормежки нет — ему здесь делать нечего, он уйдет. Вот и все. Вот вам миниэкологическая катастрофа в отдельном данном районе.
— Карьер разрабатывается до уровня грунтовых вод, — вновь повторяет Будников. — Отрабатываются только сухие пески. Грунтовые воды вскрываться не будут вообще, понимаете? В отличие от Юдинского карьера, который на 20 метров вскрывал грунтовые воды, которые откачивали насосами. Две большие разницы.
— Специалистам можно вопрос? — интересуются из толпы. — Получается, специалисты преднамеренно уничтожили озеро Лебяжье. Так что ли?
— Я не отвечаю за Юдинский карьер! — парирует Флёра.
— Так вы и за этот не ответите.
— Я отвечаю за этот конкретный проект.
— У вас на уровне домыслов. Потому что факты говорят о том, что, что бы вы ни делали, вот где карьер копают, там обязательно проблемы возникают. И здесь будет то же самое.
— На уровне домыслов как раз рассуждаете вы, — вступается за коллегу Будников. — Была экологическая экспертиза.
— Да экспертиза — ерунда это всё!
"ВЫ ОБ ЭКОНОМИКЕ РЕСПУБЛИКИ ПОДУМАЙТЕ!"
— Вот эти земли — нам не дали даже паи! — слышится голос пожилой женщины. — А сейчас продают их!
Мужчина с портфелем уверяет ее, что не о тех землях она говорит.
— Кто такой Хамзин Булат Раисович? — вспоминает о собственнике участка другая жительница. — Почему его здесь нет?
— Он с вами разговаривать даже не будет, — раздается из "лагеря" разработчиков.
Начинается галдеж. В спор увязывается мужчина с портфелем.
— Мужчина, — обращается к нему активно выступающий местный житель. — А вы кто?
— Я заместитель министра экологии.
— Экологии?!
Толпа сначала ахнула, потом захлопала.
— Вы должны здесь стоять, экология! — житель показывает на место рядом с собой. — А вы там стоите (вместе с разработчиками - "Idel.Реалии"), защищаете их.
— Вот такие у нас работники экологии!
Люди то смеются, то кричат.
— Вы об экономике республики подумайте! - взывает к благоразумию замминистра экологии (судя по фотографиям руководства на сайте министерства это был Радик Гайнетдинов).
Замминистра экологии (справа)
Ор продолжается.
— Землю надо дать нашим многодетным семьям, а не под карьер, - восклицает женщина. — Наш президент сказал: развивать сельскохозяйственные угодья! Скотину пасти негде, а у нас карьеры строят!
— Вы не передергивайте. Это вопрос не экологии, — отражает удар замминистра. Где вы были, землю распределяли когда?
— Где вы были, когда землю им распределяли, с 14-го года?! — кричит местный житель в ответ.
— Информация вся о данном участке недр размещается на сайте министерства.
— Вы сказали что было на сайте, в интернете, правильно? — уточняет другой житель. — У нас в деревне интернета нет. Телефона у нас два или три, один — у участкового. Вот наш интернет — обернитесь (кивает на доску объявлений у входа в магазин). Там объявления висят. Не было объявления! Поэтому всё, что вы говорите — это туфта!
— Как положено, всё было сделано!
— Вы три года скрывали это всё!
— Мы ничего не скрывали! На "экокарте" три года висит.
Страсти понемногу улеглись. Жители предлагают проголосовать, но ни депутат Такабаев, ни глава поселения, большую часть схода простоявший в сторонке, поставить вопрос о разработке карьера на голосование не решаются. Такабаев, правда, обещает мнение населения в протоколе учесть, а перед публичными слушаниями по внесению изменений в генплан — всех предупредить.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.