Агентство по страхованию вкладов — конкурсный управляющий Татфондбанка — попросил Арбитражный суд Татарстана провести химическую экспертизу письма АО "Зеленодольский завод имени Горького", отправленного 6 декабря 2016 года, за несколько дней до введения моратория в банке. Госкорпорация уверена — документ сфальсифицировали. Это произошло в рамках дела по иску к АО "Татэнергосбыт" по списанию компанией с расчетного счета 1,6 млрд рублей.
Заседание в Арбитраже началось с того, что судья Наиля Гарапшина назначила новый кабинет для процесса — в несколько раз больше предыдущего. Дело в том, что кредиторов на это заседание пришло заметно больше, чем на несколько предыдущих. Мест в зале и нескольких лавок и стульев, принесенных из коридора, не хватило.
Причина такого ажиотажа — опрос свидетелей, заявленный АСВ, и экспертов, которые заявили, что банк был платежеспособным до 8 декабря 2016 года. Свидетели — это Константин Кузьменко (на тот момент главный бухгалтер завода имени Горького, сейчас — замдиректора по финансам и экономике) и Алеся Зарипова (в декабре 2016 года — замдиректора по финансам и экономике Зеленодольского завода, сейчас — первый заместитель гендиректора по стратегическому развитию, финансам и экономике судостроительной компании "Ак Барс").
АО "Зеленодольский завод им. М. Горького"
АО "Зеленодольский завод им. М. Горького" — судостроительное предприятие. Предприятие основано в 1895 году и является одним из ведущих судостроительных предприятий России. Основной профиль предприятия — постройка современных кораблей и судов различного назначения, их поставка на внутренний рынок и на экспорт. Завод принадлежит АО "Холдинговая Компания "АК Барс". Гендиректор — Александр Карпов.
Главный вопрос АСВ: когда на самом деле было составлено письмо на имя Роберта Мусина (датируется оно 6 декабря 2016 года), где завод отзывает платежные требования на 122 и 100 млн рублей. То есть фактически просит вернуть деньги на депозиты, где они до этого находились. Как пояснил ранее один из представителей госкорпорации Сергей Сенько, у АСВ есть все доводы, чтобы утверждать о фальсификации. Он заявил, что сами операции были совершены задним числом 13 декабря — за два дня до введения моратория, когда банк уже не был платежеспособным. Более того, в самом банке отсутствует информация о наличии письма.
Отметим, что письмо появилось в тот момент, когда по ходатайству АО "Татэнергосбыт" в деле решили провести экспертизу платежеспособности банка. Этот документ представила компания "Казаньзернопродукт". Причем ТФБ о нем никто не уведомил, суд сразу приобщил его к документам на экспертизу.
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ: Зеленодольский завод им. Горького заподозрили в фальсификации документов в ТФБ. Оказалось, это не в первый раз
В ходе допроса свидетелей оказалось, что ни Зарипова, ни Кузьменко, почти ничего не знают об этом письме. Хотя первая подписывала его, а второй спустя два года подписался в документе о его наличии. Алеся Зарипова заявила, что само письмо об отзыве платежных поручений появилась потому, что с ними "было что-то не то".
Не ясна судьба и подписи на этом самом письме. В ТФБ не знают, чья подпись там стоит — представителя банка или нет. Между заводом и финансовой организацией не было электронного документооборота, все письма и финансовые документы отправлялись с теми, кто собирался ехать в Казань или курьерами. Никаких штампов, как заверили представители завода, никто не ставил. Зарипова, несмотря на то, что по ее мнению почти ничего не помнит об этом письме, заявила, что это "логично, что подпись банка" и "письмо было подписано 6 декабря".
Госпорпорация была готова к тому, что ничего не сможет добиться от свидетелей, поэтому заявила о необходимости проведения химической экспертизы письма. Сенько пояснил, что они уже обратились в одну лабораторию в Москве и выяснили, что они готовы провести анализ за 45 тысяч рублей и 25 дней.
Судья Наиля Гарапшина удивилась, что такой сложный анализ они готовы провести за такой короткий срок — обычно на это нужно полгода. "Они нам сказали, что 25 дней хватит", — уверил ее Сенько.
Представители "Татэнергосбыта" оказались не против проведения экспертизы. "На усмотрение суда", — заявил один из них. Гарапшина пояснила, что экспертизу провести можно, но для этого нужно сначала привлечь к делу представителей Зеленодольского завода имени Горького.
— Они должно быть кровно заинтересованы в этом, — пояснила судья. — У них должно быть право отозвать это письмо, если они сами будут не уверены в его достоверности.
При этом она предупредила АСВ в ответственности по 306 статье УК РФ ("Ложный донос").
Для того, чтобы провести экспертизу, у завода должны истребовать документы с 1 декабря 2016-го по 30 октября 2018 года (дата письма Кузьменко о наличии письма на имя Мусина), отпечатанные на том же принтере, что и исследуемое письмо. Не все документы — а несколько с определенной периодичностью. Это поможет экспертам установить точное время изготовления письма от 6 декабря 2016 года.
АСВ предлагает поставить перед экспертами два вопроса: "совпадает ли фактическая дата выполнения подписи Алесей Зариповой с датой, указаной на письме" и "в какой период времени была выполнена подпись Зариповой на письме".
К опросу экспертов по первой экспертизе так и не перешли — Зеленодольский завод после привлечения их к делу, может также захотеть задать им вопросы. Поэтому решено было отложить заседание до 11 марта этого года и уже продолжить дело с представителями завода.
ТФБ
15 декабря 2016 года Центробанк ввел временную администрацию в Татфондбанке, возложив управление на Агентство по страхованию вкладов (АСВ). Причина — неустойчивое финансовое положение банка и угроза интересам его кредиторов, сообщил регулятор. Также он наложил мораторий на удовлетворение требований кредиторов на три месяца. Такой же сценарий развернулся с другим банком — Интехбанком — уже через неделю. Мораторий был введен 23 декабря 2016 года.
3 марта 2017 года Банк России объявил об отзыве лицензий у банков. В апреле того же года Арбитражный суд Татарстана признал их банкротами. С декабря 2016 года в Татарстане не прекращаются протесты вкладчиков банков.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
