24 сентября Михаил Ходорковский объявил о запуске нового медиа-проекта "Фактор". Его редакция расположится за рубежом, что, по заверению общественного деятеля, сможет обезопасить сотрудников от преследования со стороны российских властей.
КТО ЕСТЬ КТО
— Расскажите немного о себе?
— Я четыре года проработал в "Фонде борьбы с коррупцией" (запрещенная в РФ организация). Моя работа в оппозиции началась в 2017 году с кампании Алексея Навального. Я следил за его деятельностью и политической ситуацией, а потом увидел у него в соцсетях, что ищется человек для видео. Требования сходились идеально с моими навыками, я подал заявку, и спустя несколько месяцев меня приняли на работу. И за то время, которое я работал у Навального, а я у него занимался и видео, и съемками, и монтажом, и вел передачу, я приобрел много скиллов, навыков и знаний не только в политике, но и начал гораздо лучше разбираться в видео. У меня очень сильно выросла насмотренность и сформировалось умение делать видеопродукт — более развлекательный, более интересный, молодежный. То есть я пришел с бэкграундом человека, который жил в интернете и следил за ним, а потом окунулся в политику и смог удачно сочетать работу в оппозиционной структуре, создание для нее контента и свой неполитический бекграунд.
— Как вы попали к Ходорковскому?
— Я ушел из ФБК, написал в соцсетях пост о том, что ищу работу. Оказалось, что о моих скиллах знает гораздо больше людей, чем я думал. Мне начало писать довольно много людей с предложениями по работе, и вот так я связался в итоге с Михаилом Ходорковским, мы с ним обсуждали создание нового СМИ, нового медиа-ресурса. И мой уход из ФБК идеально совпал с их желанием сделать что-то новое. И мы начали делать независимое СМИ. Не скажу, что Михаил Борисович сильно влияет на то, что мы делаем, на наш контент. Я сам выбираю темы, сам выбираю сюжеты и все остальное.
ВИДЕО-СМИ vs ЛОНГРИД
— Как появилась идея создать этот проект?
— Изначально, примерно за полгода до выборов, была идея помочь независимым оппозиционным кандидатам в продвижении их повестки, поэтому были разговоры о создании новой площадки, чтобы эти намерения осуществить. Чтобы они разговаривали о том, в чем лучше всего разбираются. Например, у нас был бы кандидат, который сильно упирает на экономику или экологию, мы бы давали ему площадку, помогали ему увеличить узнаваемость, а он бы выступал в качестве экспертного лица, и у нас бы была синергетическая взаимопомощь. Контент изначально планировался именно такой, мы его утвердили. А потом резко начали запрещать оппозиционные политические структуры, вмешиваться в работу независимых СМИ. И мы в срочном порядке концепцию поменяли, я бы даже сказал в лучшую сторону.
С одной стороны, мы не могли подставлять людей, у них могли бы быть проблемы: какой-то кандидат появился на одной площадке с Ходорковским, для него это могло создать проблемы.
— Почему проект называется "Фактор"?
— Было несколько десятков вариантов названий, многие из них уже были заняты. Хотелось, чтобы в английском написании название выглядело бы так же аккуратно и понятно, как и в русском. Ну и как-то сошлись на этом. Какой-то большой истории нет.
Я хотел назвать проект "Фокус" изначально, но есть такое немецкое популярное издание. И вот так "Фокус" трансформировался в "Фактор".
— После того, как в 2013 году Ходорковский вышел на свободу, он запустил несколько политических и медиа-проектов. Чем конкретно проект "Фактор" будет отличаться от своих предшественников?
— Есть два основных отличия. В первую очередь, это видео-СМИ. У нас не будет, по крайней мере пока, печатных статей или отдельного сайта. Это связано в первую очередь с блокировками. Сейчас сложно поддерживать какую-то информационную площадку, если у нее есть отдельный сайт. Ее просто блокируют. Мне кажется, видео-формат позволяет рассказывать важные истории более широкому кругу людей на более понятном языке. Основная концепция канала в двух словах — это объяснительная журналистика. То есть мы не просто берем новость, многие текстовые информационные площадки страдают тем, что просто берут новость, перепечатывают новость, создавая тем самым инфошум. И задача "Фактора" — выделять в инфошуме какие-то важные и интересные истории и давать к ним контекст, чтобы человек мог разобраться. Чтобы не было такого, что ты проснулся, не следил за тем, что происходило с "Талибаном" (запрещенная в России организация) предыдущие два месяца, и тут тебе нужно либо ознакомиться с кучей материалов, либо с какой-то огромной непонятной статьей. А здесь мы даем полную информацию, используя современные методы видеопродакшена — графики, карты, видеоэлементы — которые упрощают понимание. И за счет этого охватывается более широкая аудитория, потому что это может посмотреть как человек 16-18 лет, так и 45 и старше. И все это будет понятно.
Ну и второй момент: хочется верить, что YouTube пока что на территории России работать будет, и, оперируя на такой большой площадке, есть надежда не быть заблокированными довольно скоро.
В ОЧЕРЕДИ НА "ИНОСТРАННОГО АГЕНТА"
— Не опасаетесь ли вы, что этому проект власти России будут чинить препятствия, как другим проектам, связанным с Ходорковским? Думали ли вы о для рисках людей, принимающих участие в проекте?
— Я абсолютно уверен, что нашей работе будут препятствовать. После анонса я внимательно следил за кремлевским инфополем, будет ли где-то информация, мол, Ходорковский запускает новый проект. Удивительно, но никаких кремлевских статей об этом нет. Я уверен, что будут ограничения, меня многие спрашивают, не боюсь ли я того, что все знают, кто этим проектом занимается? Ну да, скорее всего меня скоро признают иностранным агентом, я к этому морально готов. Но тот факт, что наша редакция в основном расположена за рубежом, упрощает нам работу. Можно обсуждать какие-то вещи, не боясь, что завтра к одному из наших сотрудников придут с обыском или что-то такое. В современных условиях это, наверное, более правильный формат работы. И более честный в некотором смысле. Мы не скрываем, что находимся за границей, это вынужденная мера. И мы надеемся, что это сделает нашу работу более эффективной.
Мы не озвучиваем публично список сотрудников, тех, кто с нами работает. Есть я — генеральный продюсер, все знают, что я этим проектом занимаюсь, а имена всех остальных в целях безопасности мы не озвучиваем.
— Будет ли проект направлен только на россиян или охватит всех русскоязычных?
— Наша аудитория — русскоязычные люди. Это и украинцы, и белорусы, и люди, знающие русский язык, но проживающие в других странах. Проблема в том, что говорить о темах, связанных с Украиной и Беларусью, можно только хорошо понимая контекст, чтобы не ошибиться и все было объективно отражено. Поэтому у нас сейчас список тем — российские и мировые — те, что могут быть интересны русскоязычным. Но, я думаю, мы попытаемся затронуть и вещи, которые могут волновать граждан стран СНГ. Просто это требует чуть большей работы и чуть более аккуратного фактчека. Потому что я, например, гораздо лучше разбираюсь в российской повестке и ощутимо хуже разбираюсь в украинской или белорусской повестке.
— Будет ли у вас использован опыт аналогичных западных проектов?
— У нас несколько уникальная ситуация. Например, мы пытаемся отказаться от большого количества спикеров на экране. Сейчас многие российские оппозиционные организации делают видео, где просто человек перед цветным бумажным фоном о чем-то рассказывает. Это понятный формат — немного, возможно, устаревший и надоевший, но простой. Из-за обстоятельств безопасности, из-за того, что не хочется лишний раз подвергать людей какому-то риску или преследованию, мы решили от такого формата отказаться. То есть, с одной стороны, это потому, что формат устарел, а с другой — так безопаснее и правильнее. И в этом наша некоторая уникальность. Условия работы продиктованы не столько даже или не только трендами, но и какими-то особенностями работы с российским инфополем, с российской государственной властью.
Но вообще, были использованы отдельные зарубежные проекты в качестве референсов, без этого никак. Но это было использовано, скорее, для вдохновения, а в целом у нас достаточно специфичная идентичность получается, которую сложно сравнить с чем-то другим из-за большого количества особенностей. Но если мы можем взять что-то хорошее, как-то адаптировать, посмотреть и вдохновиться — то мы это, конечно, делаем, я это в том числе делал, когда составлял общую концепцию будущего "Фактора".
ЧТО ДАЛЬШЕ
— К вопросу об идентичности проекта. Каков круг тем, который вы будете обсуждать?
— Это будут и исторические видео, которые помогут объяснить, почему и как произошло то или иное событие, это будут геополитические вещи, экономика, экология. Спектр вещей, который волнует разные слои населения, которые волнует человека, пытающегося следить за новостной повесткой в мире. Например, происходит в какой-то стране революция или что-то такое, и мы хотим об этом рассказать и объяснить, что там творится. Или есть история с ковидом, с принудительной вакцинацией, и это мы тоже затрагиваем. Берем те темы, которые кажутся важными или интересными, пытаемся их как-то раскрыть и рассказать. Но при этом я не могу сказать, что у нас будут исключительно серьезные темы. У нас будут и более лайтовые, более, возможно, развлекательные темы, потому что бомбить зрителя тяжелыми новостями про экономику, про войны и что-то еще — сложно. Иногда нужно дать человеку передохнуть.
— Вчера список "иностранных агентов" пополнился новыми именами, среди них редакторы известных независимых СМИ — издатель "Медиазоны" Пётр Верзилов, главный редактор Сергей Смирнов, "ОВД-Инфо" и правозащитная организация "Зона права". Какое, ваш твой взгляд, будущее у российской журналистики?
— Сложно ответить на такой непростой вопрос сразу. У нас есть беспрецедентные попытки помешать работе, особенно расследовательской журналистике. Я прямо чувствую, как с этим становится сложнее и опаснее. На мой взгляд, российской журналистике необходимо адаптироваться к новым реалиям работы. Я просто заметил за время общения с журналистами старой закалки, которые пришли из старых больших изданий, что им бывает сложно адаптироваться. Им кажется, что статья и лонгрид — это большое профессиональное дело, а видео в соцсеть — это какая-то ерунда и глупость. Но, мне кажется, в нынешних реалиях такие вещи — сюжеты в TikTok, видеоролики в Twitter — это, во-первых, те немногие технические способы добраться до аудитории и что-то ей рассказать, ну и во-вторых, нужно понимать, что у нас поколения меняются, а более молодым людям 20-30 лет, возможно, уже не так интересно читать долгие разборы чего-то, чем, например, за завтраком включить видео на YouTube и узнать всю нужную информацию интересным образом. Я считаю, что российская независимая журналистика просто будет вынуждена адаптироваться под новые условия, иначе ее просто задавит государственная. Государственная может адаптироваться еще хуже, но зато у нее есть каналы для вещания — телевизор, газеты, сайты. А вот у нас, оппозиционных журналистов, остаются только большие площадки, более экстраординарные способы, которые на российском медиарынке менее исследованы и не так хорошо проработаны, но, как показывает практика, в мире постепенно все приходят к диджитализации, к тому, чтобы вещать на нетрадиционных площадках. У меня есть много примеров американских журналистов, которые получали кучу наград, но при этом сейчас ведут TikTok. Казалось бы, смешно, журналист с кучей премий ведет TikTok, но у них есть аудитория, я не считаю, что нужно хуже к ним из-за этого относиться или с меньшим уважением. Я считаю, что будущее — за нестандартными форматами, новыми платформами. Их нужно исследовать и быстрее осваивать.
В начале июля Минюст признал нежелательными четыре организации Ходорковского: британские "Фонд Ходорковского", "Оксфордский российский фонд", Фонд "Будущее России" и французскую организацию "Европейский выбор". Роскомнадзор в конце июля заблокировал сайт центра "Досье", связанного с Ходорковским. Спустя несколько дней он объяснил причины закрытия связанных с ним проектов.
❌Если ваш провайдер заблокировал наш сайт, скачайте приложение RFE/RL на свой телефон или планшет (Android здесь,iOS здесь) и, выбрав в нём русский язык, выберите Idel.Реалии. Тогда мы всегда будем доступны!
❗️А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.
