Ссылки для упрощенного доступа

"Русский мир" Путина и "национальное государство" Ходорковского: есть ли разница?


Публицист Харун Сидоров рассуждает о том, при ком жить хорошо и есть ли вообще разница, при ком жить, если ты —​ представитель меньшинства, и так ли все безоблачно у без пяти минут "государствообразующего".

Хотите сообщить новость или связаться нами?

Пишите или посылайте нам голосовые сообщения в WhatsApp.

Дискуссии об идеологических поправках в Конституцию России вроде "веры в Бога", "тысячелетней истории РФ" и ее "государствообразующего народа" как-то резко поутихли, когда после выступления Владимира Путина в Госдуме 10 марта стало очевидно, что все они были не более, чем дымовой завесой для установления его пожизненного президентства.

В этой ситуации инициативу идеологической инициативы у действующего главы государства попытался перехватить его известный оппонент Михаил Ходорковский, опубликовавший своего рода манифест под названием "Новая Россия, или Гардарика: Десять политических заповедей России XX века". Вот как он обосновал в введении к нему его задачу:

"Мы как страна находимся в сложном положении: общество уже понимает, что так больше нельзя, но при этом боится, что будет хуже. Власть, за исключением президента, ощущает, что хорошего выхода нет, но надеется, что вдруг пронесет. У оппозиции есть общее стремление раскачивать режим, но отсутствует общее понимание, а что после.

В связи с этим, на мой взгляд, назрела необходимость ясно сказать людям, что мы им предлагаем, какие даем ответы на ключевые философские вопросы бытия. Люди имеют право знать, чего им ждать, если они встанут на нашу сторону, и за какие, собственно, идеалы имеет смысл, пожертвовав спокойной жизнью, рисковать своей свободой и благополучием своих близких.

Можно с полной уверенностью сказать: время прятать голову в песок, уходя от обсуждения серьезных общественных проблем, прошло".

Далее, на протяжении всего этого документа излагается множество соображений как практического, так и исторического характера. Со многими из них вроде необходимости замены суперпрезидентской системы власти парламентской или децентрализации вместо нынешней централизации, согласится большинство противников правящего режима. Однако целью моей рецензии будет рассмотрение не их, но взглядов Ходорковского на ту проблему, которая в последнее время была предметом ожесточенных дискуссий в связи с рядом предложенных Кремлем в конституцию поправок — национально-государственного устройства России.

НОВОЕ "НАЦИОНАЛЬНОЕ ГОСУДАРСТВО" ЛОМИТСЯ В ОТКРЫТУЮ ДВЕРЬ?

Манифест Ходорковского начинается именно с освещения данного вопроса. "Империя или Нация-Государство?" называется его первая глава. И вот какой он выбор предлагает гражданам и народам России (здесь и далее выделения его цитат сделаны мной):

"Как минимум последние полтысячи лет, еще со времен царя Ивана Грозного, Россия существует как империя, то есть страна, состоящая из частей, разных по своей культуре и социально-политическому устройству, объединенных между собой отнюдь не желанием жить вместе, а лишь вооруженной силой.

...Но пока Россия строила и ломала империи, снова строила еще более могущественные империи и снова их ломала, мир вокруг нее сильно изменился. Империи как форма организации народов стали уходить в прошлое, а им на смену пришли нации-государства, проще — национальные государства, то есть страны, где главенствует общая культура (язык, литература и бытовые привычки) и желание людей жить по одним законам и на одной территории (о не вполне успешных идеях последних лет вроде мультикультурализма — позже).

...Те, кому довелось родиться и жить на нынешнем "краю русской цивилизации" и на ком лежит ответственность за ее будущее, предстоит в ближайшие годы сделать эпохальный выбор между империей и национальным государством. Им предстоит ответить на вопрос: хотят ли они придерживаться традиции и будут ли поэтому пытаться любой ценой отстраивать свою умирающую империю — или они готовы отказаться от традиции, выбросить империю на ту самую свалку истории и попытаться построить на ее месте собственное национальное государство".

Выбор самого Ходорковского для России очевиден — это национальное государство. Но давайте присмотримся повнимательнее к тому, как он его понимает и в чем видит его существенные отличия от империи.

"...Россия моей мечты — это сплоченное внутренним цивилизационным единством объединение людей (различных по этническому происхождению), для которых общее важнее различий, а не империя, скованная снаружи стальным военно-бюрократическим обручем, как старая треснувшая бочка. Не исключаю, что Россия наших детей еще сможет со скрипом просуществовать в имперской оболочке. Но если мы хотим увидеть Россию внуков, то нам необходимо другое — государство, в основе которого реальное, а не нарисованное желание людей жить вместе внутри общего для них языкового, культурного, правового и политического пространства".

Итак, Ходорковский не раз повторяет, и далее эта мысль вырисовывается у него еще более рельефно, к чему мы еще вернемся, что одним из принципиальных отличий национального государства от империи является культурно-языковая однородность первого по сравнению с разнородностью второй. "... страна, состоящая из частей, разных по своей культуре и социально-политическому устройству..." описывает он империю, противопоставляя ей национальное государство, "в основе которого реальное, а не нарисованное желание людей жить вместе внутри общего для них языкового, культурного, правового и политического пространства".

Ходорковский придерживается т. н. "французского" понимания "государства-нации"


И тут видно, что Ходорковский придерживается т. н. "французского" понимания "государства-нации", которое иначе называется "якобинским", в основе которого лежит понимание нации как гомогенной в культурном и политическом отношении общности. Является ли оно безальтернативным, в частности для Запада? Нет и сам Ходорковский, живущий после своего изгнания из России в Швейцарии, прекрасно это должен знать. Ведь эта страна представляет собой конфедерацию нескольких частей, не составляющих единого как минимум языкового пространства, наличие которого, согласно Ходорковскому, определяет современную нацию — они говорят на немецком, французском, итальянском и ретороманском языках, которые являются государственными в соответствующих ее частях.

Означает ли это, что современная Швейцария является не национальным государством, а империей? А если нет, может быть, из этого следует, что первичным в этом вопросе является не факт культурно-языковой однородности, которая как раз может отсутствовать, а то, что в империи, как описывает Ходорковский, разные части и народы страны объединены между собой "отнюдь не желанием жить вместе, а лишь вооруженной силой"? Но чем тогда, по Ходорковскому, является страна вроде Швейцарии, части которой объединены не вооруженной силой, а именно желанием жить вместе, но при этом не представляют собой столь чаемого им единого языкового и культурного пространства? Или чем по нему является Соединенное Королевство Великобритании и Северной Ирландии, объединяющее Англию, Уэльс, Шотландию и Северную Ирландию, отличающиеся не только языком и культурой, но и разными политико-правовыми порядками (разные в Англии и Уэльсе, с одной стороны, и Шотландии и Северной Ирландии, с другой)?

Не найдя в его теоретических размышлениях ответов на эти вопросы об империи и нации, по мере их развития в практической плоскости, читатель, однако, чем дальше, тем больше будет убеждаться в том, что культурно-языковая однородность России как искомого им национального государства — это тот императив, который он не собирается обсуждать. Вот, что он об этом пишет:

"...Нация-государство — это государство всех народов России, которые выразят желание и волю стать его соучредителями. Оно не имеет ничего общего с государством, предоставляющим привилегии по крови или по вероисповеданию. Но оно не может игнорировать тот простой факт, что политическое пространство, на котором оно возникло, было сформировано при деятельном участии русского народа и на базе его культуры.

Стыдливое замалчивание этого исторического обстоятельства также ошибочно и неприемлемо, как и попытки извлечь из него некую политическую прибыль и получить неправовые привилегии для титульной нации".

Ничего не напоминает? Разве это не описание другими словами формулировки, недавно предложенной (по сути уже включенной) в Конституцию Владимиром Путиным: "Государственным языком Российской Федерации на всей ее территории является русский язык как язык государствообразующего народа, входящего в многонациональный союз равноправных народов Российской Федерации".

Разве что у Ходорковского говорится о русском народе внутри российской нации, а в путинской формулировке в составе "многонационального союза равноправных народов". Но это мало, что меняет по сути, тем более, что ранее в утвержденную Владимиром Путиным Стратегию государственной национальной политики была внесена следующая формулировка: "Целями государственной национальной политики Российской Федерации являются: ...упрочение общероссийского гражданского самосознания и духовной общности многонационального народа Российской Федерации (российской нации);

...Российское государство создавалось как единение народов, системообразующим ядром которого исторически выступал русский народ. Благодаря объединяющей роли русского народа, многовековому межкультурному и межэтническому взаимодействию, на исторической территории Российского государства сформировались уникальное культурное многообразие и духовная общность различных народов. Современное Российское государство объединяет основанный на сохранении и развитии русской культуры и языка, историко-культурного наследия всех народов России единый культурный (цивилизационный) код, который характеризуется особым стремлением к правде и справедливости, уважением самобытных традиций населяющих Россию народов и способностью интегрировать их лучшие достижения в единую российскую культуру.

Идентичны взгляды Михаила Ходорковского и Владимира Путина конкретно по отношению к русскому языку как интегратору народов России (об отношении к ним чуть позже) в российскую нацию

Идентичны взгляды Михаила Ходорковского и Владимира Путина конкретно по отношению к русскому языку как интегратору народов России (об отношении к ним чуть позже) в российскую нацию.

Вот что об этом говорил Владимир Путин: "Его (русский язык) ничем заменить нельзя. Он естественный, духовный каркас всей нашей многонациональной страны, его знать должен каждый. Языки народов России — это неотъемлемая часть самобытной культуры народов России, изучать эти языки — гарантированное Конституцией право, право добровольное".

А вот, что пишет в рассматриваемом манифесте Михаил Ходорковский: "Свободное владение русским языком и знание основ российской истории и культуры, как и владение минимумом экономических, политических и правовых знаний, готовность на практике следовать действующим в российском обществе правовым нормам и традициям, должны оставаться обязательными условиями получения российского гражданства. Такие требования ничуть не ущемляют достоинство и интересы других народов России, каждому из которых будут предоставлены гарантии и условия для свободного развития языка их предков, этнической культуры и самоуправления на местном уровне".

При идентичной сути этих высказываний Ходорковский идет еще дальше Путина — если последний просто говорит о языке образования и делопроизводства, то слова первого и вовсе можно понять так, что живущий на земле своих предков в каком-нибудь отдаленном моноязычном поселении тувинец, якут, бурят или представитель горских народов, даже не сможет получить российское гражданство, если он не владеет русским языком. Конечно, можно предположить, что эти требования относятся только к иностранцам, вступающим в российское гражданство, но общий контекст размышлений Ходорковского о нации как лингвистически и культурно гомогенной общности не исключает того, что языковой ценз для вступления в российское гражданство может быть распространен и на народы России.

К слову, образовательной политике он уделяет не меньшее значение, чем тот же Путин, но не в контексте улучшения его объективного качества, а под тем же привычным для России государственническим углом. Он пишет: "Школа, да и вся образовательная система, обязана в качестве одной из своих важнейших функций иметь воспитание гражданина". То есть, мы здесь видим ту же якобинскую, взятую на вооружение коммунистами модель, при которой "школа воспитывает гражданина", "семья — ячейка общества, основа государства", словом, все коллективы рассматриваются как элементы того, что французский философ Мишель Фуко называл социальной фабрикой в отличие от англосаксонской модели при которой гражданское общество представляет собой плюралистическое единство свободных ассоциаций.

Сами по себе взгляды Ходорковского в этом смысле не просто не оригинальны, они типичны для России и по сути давно господствуют в ней

Сами по себе взгляды Ходорковского в этом смысле не просто не оригинальны, они типичны для России и по сути давно господствуют в ней. Удивляет в связи с этим другое, а именно то, что он пытается утверждать обратное и представлять дело таким образом, как будто бы предлагает радикальную альтернативу существующему в ней порядку. Но в чем же кроме названий заключается эта альтернативность?

Ведь и Владимир Путин нигде и никогда не говорит, что строит империю, напротив, утвержденная им стратегия государственной национальной политики имеет ту же цель, что и провозглашает Ходорковский — строительства российской нации на основе русской культуры и языка. Так же и школы при нем не дают детям качественное образование с возможностью выбора его содержания семьями учеников в зависимости от идентичности и ценностей их родителей, а "воспитывают граждан", как и хочет Ходорковский.

С чем же он тогда борется? Может быть со своей концепцией российской нации и ее национального государства он просто, что называется, "ломится в открытую дверь"?

НАРОДЫ РОССИИ УЖЕ САМООПРЕДЕЛИЛИСЬ

Не менее интересно, как Ходорковский видит превращение нынешней РФ в "российское национальное государство".

"Народы России находятся на пути формирования российской нации, но еще не стали ею. СССР силился создать новый субъект истории — советский народ. Однако, поскольку этот проект был частью тоталитарного коммунистического проекта, отрицавшего те базовые конституционные нормы, вокруг которых только и может сформироваться нация, он оказался провальным. Люди попросту отказались считать принципы коммунистического тоталитаризма своими. Сегодня эту задачу предстоит решать заново, но уже в рамках конституционного поля, а не при помощи террора", — пишет он.

Это достаточно забавно, потому что апеллируя к российской Конституции здесь и неоднократно высказываясь в ее защиту от посягательств со стороны нынешнего главы государства, Ходорковский напрочь игнорирует ее содержание применительно к данной проблеме.

Меж тем, Конституция России начинается со слов "Мы, многонациональный народ России...", а не "Мы, российская нация". Изменить эту формулировку предлагали как раз в провластных кругах в рамках тех правок Конституции, которые вроде бы возмущают Ходорковского. И предлагали именно так, как по сути хочет он — заменив "многонациональный народ России" на "многонародную российскую нацию". Очередное совпадение устремлений главного оппозиционера с идеологами власти. Которая, впрочем, не решилась зайти так далеко, даже одиозный пункт о государствообразующем народе сформулировав с признанием в нем "многонационального союза равноправных народов".

Ходорковский пишет:

"Нация-государство может возникнуть только вследствие свободного самоопределения народов России. Людям надо дать не бутафорскую, как в 1993 году, и не издевательскую, как в последующие годы, а реальную возможность принять осознанное и основанное на всесторонней информированности решение: готовы ли они жить в едином государстве по правилам, установленным общей Конституцией, или же они захотят дальше делать свою историю самостоятельно, принимая на себя все связанные с этим выгоды и тяготы. Это серьезное испытание и большой политический стресс, но через него надо пройти: крепкий дом нельзя построить без фундамента".

Это уже интересное предложение. Но хотелось бы понять, как оно соотносится с более ранним подходом того же Ходорковского, который по освобождению из колонии отвечая на вопрос Евгении Альбац о возможности в будущем мирного отделения от России Чечни по примеру раздела Чехословакии, заявил: "Если вопрос стоит так: отделение Северного Кавказа или война, значит, война. Если конкретно спросить у меня лично, пойду ли я воевать, пойду. За Северный Кавказ. Это наша земля, мы ее завоевали".

Следует ли понимать из его нового манифеста, что он переменил свое мнение и готов вместо сохранения территориальной целостности РФ в ее нынешних границах любыми средствами предоставить ее народам и частям право на самоопределение вплоть до отделения? И на каких условиях он его готов предоставить — весьма важный вопрос, ответ на который хотелось бы услышать от человека, намеревающегося вершить судьбу целых народов.

Развивая мысль о самоопределении народов России, Ходорковский пишет:

"...собственно акт учреждения новой России — принятие того решения, которое сто лет назад не смогло принять разогнанное большевиками Учредительное собрание. Возможно, для этого придется созвать новое Учредительное собрание, задействовав "спящую норму" действующей Конституции".

Тут он не прав чисто фактически, причем, дважды. "Спящая норма" нынешней Конституции говорит о Конституционном собрании, а не об Учредительном. Но это, пожалуй, не так важно. Куда важнее то, что Ходорковский либо не знает, либо игнорирует то, что "разогнанное большевиками Учредительное собрание" как раз такое решение приняло. И выглядело оно так:

"Именем народов, государство Российское составляющих, Всероссийское Учредительное Собрание постановляет: Государство Российское провозглашается Российской Демократической Федеративной Республикой, объединяющей в неразрывном союзе народы и области, в установленных федеральной конституцией пределах, суверенные" (Постановление о государственном устройстве России, принятое Учредительным Собранием 6 (19) января 1918 г.).

То есть, мы видим, что то Учредительное собрание, к которому апеллирует Ходорковский, выразило волю народов России к самоопределению, которое он тоже предлагает. Но не так, как он предлагает — не в виде создания одной нации, а в виде создания федеративного союза суверенных народов и областей.

Больше того, после того разгона Учредительного собрания большевиками, о котором пишет Ходорковский, не все его члены бесследно испарились — часть из них продолжила борьбу с большевисткой тиранией от имени легитимного органа власти Новой России — Комитета членов Учредительного собрания (КомУч). Какие же силы его образовали и находились в авангарде его борьбы?

Помимо русских эсеров, бывших царских офицеров и чехословацких легионеров это были представители казачьих и инонациональных автономных образований. В частности, в сентябре 1918 года КомУч признал провозглашенные ранее национально-территориальные автономии Казахстана (Алаш-Орды) и Башкурдистана, представители которых вошли в его Временное правительство (Уфимскую директорию) и вооруженные формирования которых участвовали в общей борьбе с большевиками.

То есть, в духе решения, принятого Учредительным собранием, вопреки тому, что пишет Ходорковский, народы России реализовывали и отстаивали свое право на самоопределение в борьбе с большевиками (а позже и Деникиным, разогнавшим Уфимскую директорию и решившим ликвидировать автономии). Но формой этого самоопределения было создание не однонационального государства, которое он преподносит как единственно возможное для демократии, а многонационального, включающее в себя разные национально-территориальные, по сути национально-государственные единицы, в соответствии с формулировкой Учредительного собрания.

Дальнейший советский период с его национально-республиканским строительством внутри СССР я намеренно вывожу за скобки, так как для современных "русских националистов", он является аргументом в пользу того, что "многонационалию" в России устроил преступный коммунистический режим.

На примере разогнанного большевиками Учредительного собрания и продолжившего с ними борьбу КомУча я уже показал, что это не так. Не менее наглядным примером того, что на этих позициях стояли не только коммунисты, но и их злейшие враги, является генерал Андрей Власов — эта «красная тряпка» для любого идейно-советского человека. Созданный им Комитет Освобождения Народов России 14 ноября 1944 года принял Манифест, получивший название Пражского (по месту принятия), в котором одной из своих целей провозгласил "равенство всех народов России и действительное их право на национальное развитие, самоопределение и государственную самостоятельность".

Так что, когда депутаты Съезда народных депутатов РСФСР 12 июня 1990 года принимали Декларацию о ее государственном суверенитете, в которую были внесены соответствующие положения, они имели за спиной не только советскую, но и антисоветскую традицию, которую условно можно назвать февралистской, то есть, восходящей к Февральской революции 1917 года (демократической), но не признающей Октябрьскую (коммунистическую). А положения эти выглядели следующим образом: «Российская Советская Федеративная Социалистическая Республика есть суверенное государство, созданное исторически объединившимися в нем народами. ...Носителем суверенитета и источником государственной власти в РСФСР является ее многонациональный народ. ...Государственный суверенитет РСФСР провозглашается во имя высших целей — обеспечения каждому человеку неотъемлемого права на достойную жизнь, свободное развитие и пользование родным языком, а каждому народу — на самоопределение в избранных им национально-государственных и национально-культурных формах".

Итого, ни в 1918 году, ни в 1990 году, когда народы России осуществляли свое демократическое самоопределение, они не делали это в форме российской нации, которую выставляет как безальтернативную форму такого самоопределения Ходорковский. Оба раза они это делали в качестве союза равноправных народов, который был оформлен в Конституции 1993 года как многонациональный народ, а не российская нация.

Возможно, кто-то сочтет, что между этими формулировками — "многонациональный народ" и "многонародная нация" нет принципиальной разницы. Но ее прекрасно понимают антагонисты в этом вопросе. Если дореволюционные русские либералы вроде кадетов, в качестве последователя которых явно выступает Ходорковский, предлагали народам России исключительно культурную автономию, то в результате национального самоопределения последние обрели свои национально-территориальные автономии, республики, а с ними и статус наций в современном смысле, который Ходорковский снова предлагает у них забрать.

П.2 ст.5 Конституции России гласит, что республики в ее составе являются государствами, и эта же формулировка присутствует во многих республиканских конституциях, как и формулировка о том, что они созданы в результате реализации их народами права на самоопределение. Но Ходорковский в своем манифесте не скрывает того, что собирается отнять у народов России результаты реализации ими права на самоопределение — того самого, которое за ними признали Учредительное собрание и конституция, к которым он апеллирует.

Он пишет: "В будущем мегаполисы станут территориальными центрами: столицами новых структурных образований — земель.

Речь идет о создании новых экономических и политических единиц — кирпичиков новой России, которая будет строиться снизу вверх, а не сверху вниз, как до сих пор. Эта новая сетка когда-нибудь заменит существующее областное (республиканское) деление.

Убежден: на каком-то этапе исторического развития нам в любом случае потребуется радикально изменить нынешнее территориально-государственное деление России, частично корнями уходящее в древнюю историю страны, а частично ставшее результатом волюнтаристских решений и сиюминутных интересов".

Правда, если его оппонент (?) Владимир Путин реализует эту программу на практике, насаждая централизм и превращая федерализм и самостоятельность субъектов федерации, включая республики, в фикцию, непонятно, как это собирается делать Михаил Ходорковский, призывающий двигаться в противоположном направлении. Так, он пишет: "Пожалуй, децентрализация политической системы — наиглавнейшая из всех политических задач, стоящих перед той коалицией сил, которая не на словах, а на деле стремится к демократическим преобразованиям в России".

С этим невозможно не согласиться, но странно, что Ходорковский не видит того, что в рамках этой повестки значительная часть сил, выступающих против путинского централизма, делает это с позиций отстаивания самостоятельности своих национальных республик, а отнюдь не в надежде в будущем влиться в российское национальное государство в качестве "новых структурных образований — земель", как это предлагает он.

И что он собирается с этим делать? Об этом можно только догадываться, исходя из следующего пункта его манифеста: "...невозможно одним прыжком преодолеть пропасть и оказаться сразу в децентрализованном раю. В российской политической системе накопилось слишком много архаичных наслоений, слишком трудно привести их к единому знаменателю, и велик риск того, что в погоне за идеальным можно оторваться от реальности и свалиться в пропасть. Но и не прыгать нельзя, ибо рано или поздно вся эта архаика разорвет страну по швам.

Поэтому двигаться надо сразу двумя эшелонами: готовить почву для "тектонического" сдвига и принимать временные, компромиссные меры — пусть и несовершенные, но все же отчасти решающие проблему".

Интересно, у меня одного создается впечатление, что это мы уже проходили? Например, когда в 1990 году Борис Ельцин говорил республикам "берите суверенитета, сколько сможете проглотить", а уже в 1994 году посылал танки в Чечню, что Ходорковский при необходимости выражал готовность повторить в интервью Альбац. Или на протяжении двадцати лет правления Путина, который тоже "принимая временные, компромиссные меры" в виде номинального сохранения тех же республик, тоже "готовит почву для тектонического сдвига" в виде их упразднения. Так в чем тогда в этом вопросе с ним не согласен Михаил Ходорковский?

ПРИНЯТЬ И ПРИЗНАТЬ САМИХ РУССКИХ

Тут мы подходим к весьма интересной проблеме, позволяющей понять причины столь явного сходства во взглядах Михаила Ходорковского и Владимира Путина на национально-государственное будущее России.

Дело в том, что оба они являются последователями одной линии строительства российской нации и ее национального государства, сформулированной в одних кругах и в одно время. В начале нулевых годов флагманом этих кругов были "Русский журнал" Глеба Павловского и Институт национальной стратегии Станислава Белковского, разрабатывавшие тогда еще для власти доктрину "русской гражданской нации", положения которой сейчас отстаивает и Ходорковский.

Потом у Павловского и Белковского с властью, как принято сейчас говорить, "что-то пошло не так" и они ушли в оппозицию. При этом, насколько известно Павловский и ряд близких к нему авторов того "Русского Журнала" сейчас тесно сотрудничают с Ходорковским. Но часть сторонников той линии, создав каркас корабля путинизма, не сошла с него как Павловский, а благополучно осталась на его борту, продолжив путешествие по совместно разработанным картам, просто со своим понимание того, как ими надо пользоваться.

В чем же суть этой доктрины "русской гражданской нации"? Чтобы понять это, важно знать контекст ее разработки в начале нулевых годов. Дело в том, что те же самые люди, которые подняли на щит идею "русской гражданской нации" в начале нулевых, в 90-е годы шарахались как от огня от всех политических движений с названием "русское национальное", вешая на них ярлык "русских фашистов". И понятно почему — когда о русских говорили национал-патриоты 90-х, они подразумевали под ними русских в этническом смысле. Ведущие же разработчики концепции "русской гражданской нации" чувствовали себя "чужими на этом празднике жизни", но оказавшись во власти или около власти Владимира Путина, которому ее передали одновременно с нейтрализацией национал-патриотической оппозиции, решили перехватить "русский фактор", поставив его на службу этой власти и одновременно приспособив под себя. И делать они это начали с деэтнизации самих понятий "русские" и "русская нация" примерно в том ключе, в котором понятие государствообразующего народа в итоге и было (будет) закреплено в путинской конституции — как народа, чьим языком является русский язык.

Последствием такой трансформации русского национализма в начале нулевых было отнюдь не только расширение рамок для участия в нем, что само по себе соответствовало бы современным тенденциям. Но в данном случае произошла по сути смена ключевого акционера — те, кто еще вчера считал себя потенциальной жертвой русского национализма, под его знаменем решили возглавить не только этнических русских, но и от их имени — другие коренные народы России, поставив себя по отношению к ним в позицию миссионеров, несущих им свет "русской культуры", она же местная версия "европейской культуры".

Эта ориентация четко видна и в манифесте у Ходорковского.

"Но наша история не исчерпывается "татарщиной" и созданной на ее основе Московией. Была и другая Русь.

...Для меня важно, что мы не среди чужаков в этом западном мире, а среди его создателей и защитников. Да, прикрыв западную цивилизацию от татаро-монгольского, азиатского нашествия, мы многое потеряли и во многом стали иными, однако не стали азиатами по своей культуре (не хочу сказать ничего дурного о древней и замечательной азиатской культуре, но это не мы: Шекспир или Сервантес нам ближе, чем Хафиз или Сунь-цзы).

...Мы — европейцы! Мы строили и защищали эту цивилизацию и имеем на нее не меньшее право, чем французы, немцы, британцы, австралийцы, канадцы или американцы!

Мы веками шли рядом, плечом к плечу, и знаем: они все нужны нам, а мы — им".

Несложно догадаться, какое будущее ждет в "европейском" и "национальном государстве" Ходорковского татар и других "азиатов", у которых отнимут республики, превратив их в "земли", и при каждом удобном случае будут тыкать в "татарщину" как причину "московитской отсталости" России и ее бед


Несложно догадаться, какое будущее ждет в "европейском" и "национальном государстве" Ходорковского татар и других "азиатов", у которых отнимут республики, превратив их в "земли", и при каждом удобном случае будут тыкать в "татарщину" как причину "московитской отсталости" России и ее бед. Однако не меньше стоило бы озадачиться и устремленным в Европу украинцам.

Так, Ходорковский пишет: "Для меня, как и для многих моих сограждан, важна тысячелетняя непрерывность российской истории..." Да, и мы даже знаем этих сограждан — это президент Путин, считающий русских и украинцев одним народом, а Киев — "древней русской столицей". Или неоднократно заявлявший то же самое Алексей Навальный. Ведь считать происходившее тысячу лет назад частью непрерывной, да еще и российской истории можно только при одном условии — если считать Древнюю Русь, в обиходе именуемую Киевской, одним и тем же с Россией. Но такое присвоение себе Россией и русскими Древней Руси не только обрекает их на неизбежный антагонизм с Украиной и украинцами, считающими их преемниками (как минимум и) себя, но и не позволяет понять идентичности народа и страны, возникших уже после того, как Древняя Русь канула в лету и в разных ее частях стали формироваться новые государства и народы.

Даже в дореволюционной Российской империи, в которой "малороссы" и белорусы считались частью "общерусского народа", все-таки было четкое понимание, что они представляют собой другие его "народности" или ветви нежели "великороссы". С подачи Ленина название последних стало пониматься исключительно в шовинистическом ключе — как претензия на "величие" и "великодержавное" превосходство, в том числе по отношению к "малороссам" как к "меньшим братьям". Однако ретроспективно смысл этих названий был прямо противоположным — по канонам традиционной географии эпитет "малая" обычно употреблялся к исконной части какого-то пространства, его колыбели, тогда как "великая" — к новым, позже открытым и освоенным территориям. Так это было с Малой и Великой Грецией, Польшей или Британией, так это было и в Древней Руси, в которой термином Великая обозначались позже освоенные земли ее северо-восточной периферии, т. н. Залесья. В них в результате смешения варяжских колонистов и славянских племен вятичей, кривичей и ильменских словен с местными финскими (меря, мурома, весь) и балтскими (голядь) племенами возник новый, современный по историческим меркам народ — великороссы, они же московиты или, как они называются в украинском языке етнічні росіяни.

Политическая история этого народа полна драматизма. Отдельные ее страницы могут вызывать ужас и любой сторонний наблюдатель вправе в нем от нее и отшатнуться. Но для русских это, к сожалению или к счастью, ничего не изменит — другой истории у них нет, и работать придется с тем, что имеется в наличии. В том числе проводить работу над ошибками — своими, а не спихивать их на спасительное "татарское иго", которое кануло в Лету уже на заре великорусской истории, после чего в ходе нее не раз возникали развилки, на которых русские сами выбирали свой путь.

В контексте актуальных споров о национально-государственном будущем России это важно по двум причинам.

Как было показано в предыдущей статье внесенная (де-факто уже) в Конституцию поправка о "русском языке как языке государствообразующего народа" не только глубоко уязвила многих национально мыслящих представителей нерусских коренных народов России, но и была отвергнута новым поколением этнических (а не государственных, "культурных" и "гражданских") русских националистов, которые добиваются не государствообразующего статуса, а четкой субъектности именно русского народа, соглашаясь с тем, что в одном ряду и в одном статусе с ним должны быть указаны другие коренные народы России, реализующие в ней свое право на национальное самоопределение.

Но в этих же кругах после провала авантюры т. н. "русской весны" сформировалось понимание того, что реальный разрыв с имперской парадигмой в пользу парадигмы сосредоточения на своем национальном развитии требует от русских разрыва с важнейшей из имперских мифологий — "одного народа", которым они якобы являются с украинцами, и осознания самостоятельной идентичности современных русских как народа, основой которого является "великорусская народность", а России — не как "Великой России", но как Великороссии, сформировавшейся на основе северо-восточных земель древней Руси, со временем консолидированных в Московском государстве.

В то же время, как это следует из приведенных ранее в этой статье примеров XX века, история современной борьбы русских за гражданские права и свободы неразрывно связана с борьбой за эти же права и свое национальное самоопределение других коренных народов России, причем, первыми прецедентами такой совместной борьбы можно считать еще разносословные и разноплеменные народные восстания против абсолютизма в XVII – XVIII вв. А в ХХ веке как минимум дважды была закреплена эта форма совместного самоопределения в виде многонациональной федерации, единственным изъяном которой является то, что в ней не была закреплена субъектность и русского народа наряду с другими народами России, которые обрели свои республики. Но решать эту проблему можно и нужно предоставляя национальный и республиканский статус русским, а не отнимая его у других российских народов.

Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.

Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.

XS
SM
MD
LG