Колумнист Руслан Айсин на примере негативной реакции казанцев в соцсетях на открытие центра по набору контрактников "Батыр" рассуждает о том, как меняются формы протеста на фоне усиления репрессий.
Последние полтора года символически зафиксированы одной датой — 24. В этот день в феврале началась агрессия путинской России против суверенной Украины, а 24 июня мятеж Пригожина едва не снес начальника Кремля с насиженного пьедестала. Пятьсот дней войны вместили в себя слишком много всего, но эти даты горят огненным значением.
С началом войны в среде Z-публики торжествовала эйфория, опьянение, они требовали крови и зрелищ. Голос разума тонул в этом патриотическом угаре. Протесты пацифистов быстро задавили. А чтобы неповадно было выражать свое несогласие действиями Кремля, приняли специальный закон "о дискредитации армии". Он имеет настолько широкую степень трактовки, что любое слово уличенного в нелояльности власти человека репрессивные органы однозначно маркировали через постановление суда как "дискредитацию армии". Да даже любое безмолвное стояние на площади расценивалось как вызов. Дальше по схеме: задержание, удобная статья, штраф/арест.
По мнению правозащитников, этой статьёй в России фактически была введена военная цензура. Из-за введения статьи о "фейках" большинство независимых СМИ были вынуждены приостановить работу или отказаться от освещения войны в Украине. Сотрудники медиа массово уехали в другие страны, чтобы продолжать работу и не попасть под уголовное преследование.
Также после вторжения в Украину в российском КоАП появилась статья о "дискредитации" армии. "Дискредитацией" в России считается, например, употребление слова "война", а не "специальная военная операция" по отношению к войне в Украине. Статья предусматривает штраф до 50 тысяч рублей, за повторное её нарушение грозит уголовное дело с наказанием до пяти лет колонии.
По данным "Медиазоны", к середине декабря по статье о дискредитации было заведено более 5,5 тысяч дел.
Российская система подмяла собой всё и вся. Казалось бы, это тотальное государство. Однако здесь есть нюанс. Государство все же имеет свои институции сдерживания от монополии отдельной группы лиц — в данном случае так называемого кооператива "Озеро", то есть окружения Путина.
Кооператив смел со своего пути на вершину политического одиночества всё: институты, нормы, законы, жизни людей. И главное — он сеет хаос и разрушения. Формально государство выступает за упорядоченность, структурность. Здесь противоположный эффект. Ветви власти перехвачены людьми кооператива. В этой конструкции общества нет. Оно даже не принимается в расчет. Выборов нет, общественных представительств — тоже, институты доверия и морального авторитета убиты напрочь, СМИ являются частью пропагандистской машины по производству лжи и дезинформации, извне давления практически никакого не было. Все предостережения Большого Запада веником смахнуты под ложе. Прокрустово, надо полагать.
Кругом одни руины. А Пригожин с его частной армией просто прошел в роковый июньский день по этой выжженной пустыне, едва не дойдя до Москвы.
В этот момент стало ясно всем, не только экспертам: нет никакого государства. Мир убедился, что это просто труха. Вся силовая мощь испарилась в разжижающих флюидах страхов Путина. Он хотел править один. И остался один посреди дымящихся руин своей системы.
Даже пропагандистская проекция растворилась. Шутка ли, все это время Кремль как бастион кооператива рисовал образ ЧВК "Вагнер" как защитников и героев. Но в миг оказалось, что они преступники и бузотеры. Как же так? Разводят руками по сей день разрозненные по диванам члены Z-групп. Их картина мира обрушилась. Враг НАТО или вчерашние борцы с ним?
Но и уже привыкшее к войне и ее внутренним и внешним проявлениям (санкции, ужесточение основ общественной жизни, пессимизм) молчаливое большинство получило сильнейший идеологический и психологический удар. Оно было смиренно с ситуацией, приняло её "как есть". А тут кардинальная смена векторов. Апатия обернулась возмущением. Шок от 24 февраля 2022 года, остывший уже за полтора десятка месяцев, вновь вздыбился в июне 24-го текущего года.
Он стал катализатором тихого недовольства, местами прорывающегося наружу уже смелее и наглее. Накопленные эмоции несогласия с существующим статус-кво, разрушение иллюзии чувства безопасности, что гарантировал им кремлевский режим — создали неконтролируемую турбулентность рассеянных низов.
Впрочем, эти рассеянные низы сцеплены, возможно, пока что единственной действенной сетью — социальными сетями виртуального пространства. Там критика относительно безопасна. Естественно, кого хотят — найдут, но за всеми лайками и комментариями не уследишь. Всех не пересажаешь. Это довольно распространённый тезис среди глубинного народа. Как бы самоуспокаивающий сеанс психотерапии, дающий изнутри искру к тому, чтобы действовать. Они же увидели, что хваленая путинская силовая махина исчезла в момент похода Пригожина. Значит, рассуждают они, дракон вял и слаб.
Как иллюстрирующий пример можно привести кейс с возмущением жителей Казани по поводу открытия в городе центра по набору контрактников "Батыр". Критика имеет широкий диапазон: от экономических до открыто антивоенных выпадов. Причем это можно наблюдать в полностью прозрачной для силовых органов социальной сети "ВКонтакте".
Значит, действительно бреши протеста начинают проявляться на бетонных стенах вчерашнего безразличия. К вышеприведенным причинам я бы добавил и местную спецификацию. В Татарстане решено производить иранские беспилотники. Вокруг этой информации поднялось много шума и возмущений. Обыватель в республике резонно ставит вопросы: а не станем ли мы мишенью для украинских атак по объектам военно-промышленной инфраструктуры в регионе?
Ведь были же удары по военному аэродрому в городе Энгельс Саратовской области. Получается, что Поволжье, хоть формально и удалено от театра боевых действий, досягаемо для контратак? Раз уж гиперзащищенный московский Кремль стал зоной поражения БПЛА, то что говорить про остальные объекты, находящиеся вне периметра опекаемого силами ПВО и ПРО столичного региона.
Опасения и страх будут нарастать. Люди не понимают, откуда им ждать опасности. Множащиеся случаи преступлений возвращенцев с войны с тем самым веймарским синдромом будут вносить тревожную лепту в ощущение нарастающего беспокойства. Элемент внешней агрессии разворачивается вовнутрь. Он будут дополнительным стимулом к началу Большой замятни.
Точка зрения авторов, статьи которых публикуются в рубрике "Мнения", не отражает позицию редакции.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Что делать, если у вас заблокирован сайт "Idel.Реалии", читайте здесь.
