Голод, революции, репрессии не раз вынуждали россиян массово покидать родную страну. По весям Европы, Канады, Америки, Африки и даже Австралии раскидали чувашей Первая мировая, Гражданская и Великая Отечественная войны.
Развал Советского Союза и постперестроечный беспредел заставили многих творческих работников в поисках заработка добровольно отправиться в скитания по миру. Среди них оказался выпускник Московского университета, перспективный и талантливый ученый-химик Александр Судаков. Много лет назад он обосновался в Соединенных Штатах Америки, нашел работу по специальности и избежал жизненной катастрофы. Чужой в родной России, он стал своим в Америке. Сейчас преподает на химическом факультете Иллинойского университета в Урбана-Шампэйн (University of Illinois at Urbana-Champaign).
У Александра Судакова своеобразная биография. Родился в Ташкенте в семье чувашского танкиста, в годы Великой Отечественной войны отправленного после тяжелого ранения лечиться и жить в теплом краю. Мама — русская. Почти все родственники Александра живут в Чувашии. Связь с Чебоксарами он не теряет, но чувашский язык и культура остались для него в прошлом.
Корреспондент "Idel.Реалии" побеседовал с дальним гостем о жизни ученого в современной Америке и духовных связях с Россией и Чувашией.
"ПУТЕШЕСТВИЕ ИЗ ТАШКЕНТА В МОСКВУ"
— Александр Васильевич, ваша родина — советский Узбекистан, но теперь это самостоятельное государство. Часто ли бываете в Ташкенте? Есть возможность посещать могилы родителей?
— Узбекистан теперь очень сильно изменился. В Ташкенте остается всё меньше мест, которые ассоциируются с моим детством. Город становится всё более современным и красивым. К сожалению, мне не удается бывать в Ташкенте часто по многим причинам. Но, конечно, я регулярно посещаю могилы родителей. Как же иначе? К тому же, у меня здесь живет сестра.
— Как узбеки относились к русским и чувашам в советское время и как относятся сейчас?
— Ни раньше, ни сейчас — никогда не сталкивался с какими-либо проблемами, всегда помню только абсолютную доброжелательность. Вообще, узбеки — особый народ, для которого гостеприимство и доброе отношение к окружающим является одной из главных черт национального характера и менталитета. Многим другим народам есть чему у них поучиться.
— Как вы попали в Москву, Московский университет?
Я не решился уйти из науки, и в результате нашел "временное" решение — уехать в США и переждать там тяжелые времена
— Москва стала моим домом на 17 лет. Туда я приехал сразу после школы и поступил на химический факультет Московского университета. С химфаком меня всегда связывали особые нити, потому что там раньше работал мой дядя по отцу одаренный химик Фёдор Судаков, и он рассказывал об университете. Мне с детства хотелось продолжить его дело. Химический факультет определил мою судьбу, и я до сих пор благодарен ему за уникальное образование.
— А было ли оно востребовано в России? Чем вы занимались после МГУ?
— Получил диплом, защитил кандидатскую диссертацию, занимался наукой. К сожалению, меня всё время преследовало отсутствие постоянной московской прописки, что приводило к многочисленным проблемам с устройством на постоянную работу. Так и приходилось работать на временных ставках. Но это не мешало заниматься любимым делом в одной из наиболее престижных в то время лабораторий — лаборатории квантовой химии и статистической физики Карповского Физико-химического института под руководством профессора Базилевского.
ИММИГРАНТАМ В США КОМФОРТНО, КАК НИГДЕ БОЛЬШЕ
— Зачем же вы тогда уехали в Америку, забрав с собой даже семью?
— К сожалению, после коллапса СССР дела с наукой в России пошли совсем плохо. Никому не было дела до нас. Жена первая не выдержала и сменила работу (она работала на химическом факультете МГУ) — ушла в коммерческую компанию. Я не решился уйти из науки, и в результате нашел "временное" решение — уехать в США и переждать там тяжелые времена.
Уехал один, надеясь вернуться через пару лет. Но тут грянул кризис 1998 года, и работа у жены оказалась под серьезной угрозой. Тогда мы решили отправить сына (ему было 10 лет) ко мне — опять же переждать тяжелые времена. За следующий год в России мало что изменилось, и тогда жена тоже переехала к нам в США. Она быстро нашла работу, сын заговорил по-английски, пошел в школу и завел новых друзей. Жизнь наладилась, и мы перестали чувствовать себя иностранцами. С кругом общения тоже проблем не было, везде были соотечественники с очень похожими историями.
— Вернуться домой не хотелось?
Всё больше и больше ощущалось, что США становятся домом, особенно для нашего сына
— Конечно, всегда хотелось вернуться в Россию, но реалии жизни подсказывали, что возвращаться, в общем, некуда. Никто нас там, никому не нужных ученых, не ждал. А со временем всё больше и больше ощущалось, что США становятся домом, особенно для нашего сына.
Пожалуй, несмотря на все проблемы (у каждой страны есть свои проблемы), нет никакой другой страны в мире (по крайней мере, с моей точки зрения), где иммигранты бы чувствовали себя более комфортно, чем в США.
— Значит, не жалеете, что уехали?
— Ответить на этот вопрос однозначно очень трудно. Часть меня, конечно, жалеет, но другая часть подсказывает, что я поступил правильно при данных обстоятельствах. А загадывать, "что могло бы быть, если..." — не стану.
— Как относятся в США к ученым из России?
— Как в нормальной стране должны относиться к людям с самым высоким образованием, коим несомненно обладает большинство ученых? Ответ простой: так же, как и ко всем остальным членам свободного общества. А так как ученые в США, как правило, самых разных национальностей и происхождений, с очень большой долей иммигрантов первого поколения, то я не замечал каких-либо различий в отношении, связанных с национальностью или страной происхождения.
Пожалуй, только чаще приходится отвечать на вопрос "Where are you from originally?" ("Откуда вы приехали?"), вызванный акцентом в английском произношении. Мало кому из иммигрантов в первом поколении удается избавиться от акцента, да это и не нужно.
— Смогли ли вы реализоваться в Америке как ученый?
– На этот вопрос отвечать не мне, а моим коллегам во всем мире, знакомым с моими работами в области теории химических реакций, или химической физики. Что касается бытовой стороны, то, работая в науке, здесь мне удается поддерживать нормальный и комфортный уровень жизни, позволяющий мне не думать об этом.
Относительно будущего не могу сказать, что уверен в безбедной старости. Здесь не Европа, и социальные гарантии предоставляются с большим количеством дополнительных условий.
ОБРАЗ РОССИИ ОТСУТСТВУЕТ ЗА НЕНАДОБНОСТЬЮ
— Опишите "вашу Америку". Изменилась ли она с 1990-х годов, когда вы туда приехали?
— Не думаю, что Америка очень сильно изменилась за последние 20 лет. Разве что бензин подорожал более чем в два раза, да инфраструктура слегка поизносилась, но это экономические показатели...
На мой взгляд, гораздо большие изменения, особенно в сознании людей, произошли за последний год, после избрания Трампа президентом. Некоторые из этих изменений весьма настораживают, особенно обострившиеся расовые противоречия и проблемы отношения к новым иммигрантам. Но очень хочется верить, что политическая система со встроенными механизмами контроля за демократическими процессами, с эффективным разделением власти и очень стабильной и свободной от коррупции судебной системой выдержит испытание и скорректирует нежелательные элементы.
Американцы очень сильно ориентированы на свои семьи и семейное благополучие
А вообще, жизнь, конечно, меняется, не стоит на месте, но для всех по-разному. Мне жаловаться не на что, науку здесь (пока) не обижают.
— Что скажете про обычных американцев?
— В подавляющей массе — это нормальные люди, мало интересующиеся политикой и в основном озабоченные внутренними проблемами, думающие в первую очередь о своих родных и близких. Американцы очень сильно ориентированы на свои семьи и семейное благополучие. Не знаю, наверное, так и должно быть.
— Что важно, на ваш взгляд, для жизни человека — любимая работа, хорошие бытовые условия, идеологический комфорт?
— Любимая работа и дело — наверняка наиболее важный фактор, особенно в Америке, где люди обычно отдаются работе и карьере полностью, без остатка. Бытовые условия — это фактор относительный. Мне кажется, нормальные бытовые условия — это когда о них не надо думать и тратить на них драгоценное время. К сожалению, в Америке, в связи с весьма ограниченными социальными программами, всё еще существуют люди, которым приходится думать о бытовых проблемах.
Идеологический комфорт? Не совсем понимаю, что это означает. По моему мнению, в нормальной стране человек должен быть прежде всего свободен (в рамках закона, конечно), и ему должно быть гарантировано право реализовать себя. А государственные идеологии пока еще не приводили ни к чему хорошему в истории человечества.
США — не идеальная страна, но некоторые основополагающие принципы устройства американского общества, закрепленные в конституции, вне всякого сомнения, способствуют стремлению любого человека к нормальной и счастливой жизни.
— Какой образ России транслируется в американских СМИ?
— Как это ни странно звучит, американцы мало что знают о современной России, да и мало интересуются. Они в основном озабочены своими собственными проблемами. Ну, пожалуй, еще спортивными новостями, но тоже своими внутренними, будь это футбол (американский), баскетбол, бейсбол или хоккей. Соответственно, СМИ в основном освещают именно эти аспекты американской жизни.
Так что образ России у них весьма искаженный, сформированный в основном во времена "холодной войны". Правильнее, наверное, было бы сказать, что образ просто отсутствует за ненадобностью. Впрочем, это относится не только к России, но и к большинству других стран, включая Канаду. Несколько больше представлений у них о европейских странах, но это благодаря туризму, и то только для достаточно обеспеченной части общества.
— А что говорят про президента Владимира Путина?
Путин представляется в демоническом свете, как олицетворение тоталитарного и коррумпированного режима
— Образ Путина — это другой и особый случай, обусловленный недавно обострившимся вниманием к предполагаемым попыткам вмешательства российских спецслужб в американский избирательный процесс и всеми международными антироссийскими санкциями, введенными после крымских событий.
Путин представляется в демоническом свете, как олицетворение тоталитарного и коррумпированного режима. Самое интересное, что этот образ не ассоциируется у большинства американцев с Россией и россиянами, но только с верхушкой власти в России.
Это грустно, и хотелось бы, чтобы отношения между двумя влиятельными на международной арене государствами складывались на основе более разумных и правдоподобных представлениях друг о друге. Хотелось бы также, чтобы в России тоже не поощрялись искаженные представления о США и НАТО, особенно касающиеся обычных людей.
На самом деле, США и Россия имеют намного больше общего, чем многие думают, особенно сейчас.
"НАВЕРНОЕ, Я УЖЕ НЕ ЧУВАШ..."
— Александр Васильевич, помните ли вы родину отца, Ибресинские леса, чувашских бабушку и дедушку?
— Конечно, помню, и во многих подробностях — летние месяцы в лесной деревеньке Смычке. Помню, как с нетерпением ждал каждой поездки (два дня поездом до Буинска и потом 12 км по лесной дороге на машине или на лошади из Малых Кармалов). Для меня это было самое лучшее время и полная (ну, почти полная) свобода.
До сих пор помню в мельчайших подробностях любимые поляны в березовом лесу, рыбные места и запруды на Кубне, комаров, землянику, лесные орехи в смешанном лесу. Помню собаку Цыгана, которому тайно относил куриные кости. Помню мокрые и мягкие губы баранов и овец, которым скармливал старый хлеб, выданный бабушкой (дед не разрешал кормить животных с рук). Помню теплые бока коровы и запах парного молока, запах свежего сена...
Особые воспоминания связаны с сенокосами, когда в деревню приезжали все родственники. И хоть толку от меня особого и не было, но я гордился принадлежностью к большой трудовой семье.
— В Америке проживает несколько сотен выходцев из Чувашии. Есть ли у чувашских американцев возможность интересоваться родной культурой, искусством и литературой?
— Основной источник для меня — это, конечно, интернет, где можно найти практически любую интересующую информацию о чувашской культуре, искусстве и литературе. Не всегда хватает времени, но всё-таки я стараюсь держаться в курсе основных событий в Чувашии. К сожалению, основным препятствием для меня является незнание чувашского языка, и поэтому часть информации остается недоступной.
— Чувствуете в себе сколько-нибудь чувашское?
— Если честно, наверное — нет. Всё-таки всю свою жизнь слишком далек был от чувашской культуры и национальной идентичности. В то же время Чувашия и чувашский народ, несомненно, занимают особое и очень важное место в моем сознании. Чувашия для меня — это часть моей семьи, моего генофонда, это мой отец Василий Судаков, мои дедушка с бабушкой и мои многочисленные родственники — вся моя большая семья, к сожалению, отделенная от меня океаном. Но что такое океан в современном мире?!
— Какой видится из-за океана судьба малых народов России, в том числе чувашей? Нужно ли знать и сохранять языки предков? Или это лишняя обуза?
— Трудно предсказывать судьбу народа, фактически не являясь его частью. Надеюсь, что все усилия чувашских патриотов и активистов не пропадут даром и чувашский язык, культура, литература, старинные верования и древние традиции будут жить еще многие века и никогда не исчезнут.
Я глубоко убежден, что язык является одним из наиболее важных гарантов сохранения идентичности и культуры. Именно поэтому люди обязаны бережно передавать родной язык из поколения в поколение независимо от внешних или внутренних политических обстоятельств.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.
