Первого июля россиянам предлагают проголосовать за или против внесенных Владимиром Путиным поправок в Конституцию. Либеральная общественность сразу же осудила незакрепленную законом форму — "голосование", — сторонники власти начали агитацию с помощью провокационных роликов, а новые случаи заражения COVID-19 по всей стране официально стали снижаться. За три недели до дня голосования члены участковых избирательных комиссий выпустили обращение, в котором отказались от работы на участках под лозунгом: "Мы не расходный материал". Они боятся заразиться коронавирусом и стать причиной новой волны пандемии. "Idel.Реалии" побеседовали с теми, кто подписал обращение, и выяснили, что не только COVID-19 стал причиной их отказа.
“Голосование 1 июля — опасность и для нашей жизни и здоровья, и для жизни и здоровья избирателей. Мы, члены комиссий, будем постоянно находиться на участке на протяжении семи дней и помогать голосовать тысячам людей. Мы будем контактировать с ними как в помещении для голосования, так и при поквартирном обходе. И стоит заразиться хотя бы одному члену комиссии — как с огромной вероятностью вся комиссия тоже окажется заражена", — говорится в обращении членов участковых избирательных комиссий.
К этому моменту документ подписали около 500 человек. Фактически, членов комиссий обязали начать работу с 25 июня. В этот день стартует досрочное голосование. Помимо нахождения на участках членам УИКов, по решению Центризбиркома, предстоит проводить голосование на придомовых территориях и на дому.
"Мы — не расходный материал. Мы не хотим подвергать опасности жизни своих супругов, детей и родителей. Мы не хотим быть убийцами", — так выразились об этом подписавшие обращение.
Идея проведения такого незакрепленного законом народного голосования принадлежит Владимиру Путину. Он заявил о необходимости одобрения народа после того, как внес пакет поправок на рассмотрение в Госдуму. Причем всенародное голосование проводится уже после того, как поправки одобрили обе палаты парламента, региональные власти и Конституционный суд. Изначально голосование планировалось на 22 апреля, но из-за пандемии коронавируса было перенесено.
“Idel.Реалии” поговорили с членами комиссий из Приволжского федерального округа о том, почему они подписали обращение, только ли коронавирус стал причиной их отказа от работы и как они воспринимают саму форму “голосования”.
Василий Керимов, Чувашская республика, УИК № 1936
— Коронавирусная инфекция — это, конечно, не единственная причина, по которой я бойкотирую эту процедуру. Разумеется, тут несколько сторон медали. Первая — это коронарусная инфекция, в реальности ситуация, конкретно в нашей республике, не улучшилась. У нас, в Чувашии, как заражалось по 70-80 человек в сутки, так это и происходит. Учитывая, что это голосование растянуто на семь дней, высоки шансы заразить себя, разнести эту заразу среди избирателей и принести ее домой — детям и близким. Это не очень классная перспектива.
Другая сторона медали — это процедура. Она очень странная и сделана умышленно таким образом, чтобы вывести это из федерального законодательства и творить что угодно. По факту, недобросовестные члены избирательных комиссий могут делать, что хотят: фальсифицировать как угодно и никакой уголовной ответственности за это не нести.
Еще проблема — это наблюдение. Наблюдатели будут только от общественной палаты и не будет никаких независимых. Бесконтрольное надомное голосование, никак не будет учитываться это в протоколах. Полный бардак. Процедура сделана таким образом, чтобы выдать власти любой нужный результат. Конечно, не хочется всем этим заниматься. А учитывая, что это не подпадает под законодательство о выборах и референдумах, я могу законно этого не делать.
Я считаю, что процедура принятия этих поправок — это просто смешно. Она безумно смехотворная. Они нарушили логику, сначала должно было быть голосование, а потом региональные парламенты, на основании волеизъявления граждан, голосовать. Здесь все было сделано наоборот. Все, кто мог высказаться из органов, сделал это, проголосовал, президент уже все подписал. По факту уже все свершилось.
И только потом, как воля царя, решили спросить мнение граждан. И сделать это не в формате референдума, а в формате для галочки. Мы, вроде как, спрашиваем ваше мнение, но оно не влияет ни на что.
Это десять шагов назад в плане демократии и соблюдения выборного законодательства. Это я еще не говорю, что за поправки мы голосуем целым пакетом. Тут очень много моментов, которые вызывают недоумение и иногда даже смех.
Максим Алибаев, Нижний Новгород, УИК № 2542
— У каждого человека есть грань, после которой есть право сказать: все, это нечестное мероприятие и я в нем участвовать не буду, даже если оно все еще называется выборами. Для меня лично такая грань пройдена в этот раз. Слишком с большими оговорками это можно назвать референдумом, а его собственно им и не называют.
Я свое решение не участвовать принял еще до того, как осознал опасность коронавируса. Я, как и многие, наверное, первое время относился к эпидемии несерьезно. Для меня причины в основном политические, это не выборы, это не референдум, это какая-то непрозрачная процедура, которая должна это изобразить. Чем больше уважающих себя людей будет в этом участвовать, тем хуже. Перед собой стыдно и перед другими людьми. Мне это кажется неправильным.
Коронавирус стал еще одной причиной, по которой это стало проще аргументировать. И, наверное, для многих это важный аргумент. Но для меня он не на первом месте.
К такой форме проведения голосования я отношусь отрицательно. Это все отличается от того, как это нужно проводить. Это растянутое во времени нарушение закона. Это референдум, который проводится с нарушением закона о референдумах. Закон для того и существует, чтобы такие вещи были понятными, предсказуемыми, всегда можно понять по каким правилам будут проходить следующие выборы. А тут открыто заявляется, что они будут проходить без правил.
Естественно, люди должны решать принимать поправки или нет, но делать это нужно по каждой поправке в отдельности, а не пакетом. Естественно, должна быть агитация. Так как это вечный документ, у нас же не война, не образовалось новое государство, он мог бы подождать и годик из-за пандемии.
Мы, как члены комиссий, как наблюдатели, сами в это вписались, потому что нам нравится следить за выборами, но это не та ситуация, сам процесс неправильный и я его отрицаю.
Альбина Пухова, Нижний Новгород, УИК № 2283
— Сначала я не хотела отказываться, так как думала, что своим участием в работе комиссии помешаю фальсификации в голосовании. Но потом стало понятно, что результат уже не важен, все давно решено и мое участие / неучастие на результат не повлияет. Поэтому участвовать в этом "цирке" — не уважать себя.
Не только опасность заразиться стала причиной отказа. Как любой здравомыслящий человек может относиться к этому фарсу? Конечно же, отрицательно. Особенно страшно от осознания того, что будут умирать люди, заразившись. Ведь мы понимаем, что болезнь не отступила, люди продолжают болеть и умирать. И сколько заболеет бабушек и дедушек после этого "голосования". И это еще одна из причин моего отказа — я не готова косвенно участвовать в убийстве.
Дмитрий Яковлев, Чувашская республика, УИК № 1937
— Изначально, когда объявили первую дату — 22 апреля, я сомневался в том стоит ли вообще участвовать в этом голосовании в качестве работника УИК, так как на это голосование не распространяется избирательное законодательство. А значит можно фальсифицировать и никакого наказания за это не предусмотрено. И итоги голосования не будут отображать истинное волеизъявление пришедших на участки.
Еще больше меня сподвигло отказаться от работы на УИКе, то что мы не можем быть уверены, что власти отображают в официальной статистике истинную информацию по коронавирусу и каков риск заразиться самому и в последующем заразить своих близких и родственников.
Также о мерах защиты членов УИК председатель мне толком ничего не сказала, уверен, члены комиссии будут вынуждены самостоятельно покупать средства защиты. В общем все эти причины и стали поводом подписать открытое письмо.
К самому голосованию я отношусь крайне негативно. Это процесс, как я ранее говорил, не регулируется законом. Конечный результат могут любой написать. Наблюдателей не будет. Данные могут подменить и в УИКе и в ТИКе. А сами поправки давно уже вступили в силу. Так что я считаю сама организация голосования пустая трата наших денег, которые, в это нелегкое время, лучше направить на помощь населению, по крайней мере от этого будет больше пользы.
Андрей Бояршинов, Казань, УИК №361
— Я отказался от участия в работе комиссии из-за того, что на дворе эпидемия коронавируса. По сути, исключительно возможность заразиться стала причиной моего отказа. Я довольно давно отслеживаю статистику и прихожу в ужас, насколько в Татарстане чудовищно фальсифицируется эта статистика. Недавно количество новых заболевших было 54, а на следующий день их стало больше 900. При этом общее количество заболевших свыше трех тысяч, а умерших практически не увеличивается. Даже если сравнить с соседними регионами, в Татарстане самое наименьшее количество умерших. Везде в Поволжье фальсифицируют, но Татарстан как всегда впереди России всей.
У нас, в Ассоциации наблюдателей Татарстана, обсуждалось, что, наоборот, было бы хорошо в составе комиссий иметь своих людей, независимых и честных членов УИК, чтобы изнутри всю эту кухню зафиксировать. Если бы не эта эпидемия коронавирусная, то было бы интересно в этом поучаствовать. Я бы точно поучаствовал.
Только ленивый не высказался о том, что это [голосование] такое. Это [мы] не признаем, это фейк абсолютный, юридически ничтожная процедура. Это не референдум, который должен проводиться по правилам референдумов. Это не выборы, которые должны проводиться по правилам выборов. То есть, оно [голосование] не прописано даже в 67 федеральном законе, который регламентирует проведение выборов и референдумов. Это черт-те что, юридически ничтожная процедура.
Искандер Ясавеев, Казань, УИК № 118
— Два основания было для решения отказаться от участия в голосовании. Первое — процедура совершенно невнятная и такое ощущение, что специально заточенная под фальсификации. Уже первого июня объявили, что будет широко использоваться надомное голосование; по-моему, сразу стало известно, что не надо будет вносить паспортные данные в список участников голосования и необходимо показывать паспорт на расстоянии 1,5-2 метров. С самого начала было ясно, что это невозможно проконтролировать. У меня есть разный опыт работы в комиссии. Были у нас эпизоды, когда бюллетени вбрасывали. Я понимаю, как это делается и как это предотвратить. В данном случае я совершенно не могу отвечать за честность подсчета.
Второе. Мне кажется, всем вдумчивым людям понятно, что мы по прежнему находимся в состоянии пандемии, в очень серьезной эпидемиологической ситуации. На мой взгляд, проводить голосование в это время совершенно неприемлемо, это преступление по отношению к гражданам. Участвовать в этом преступлении для меня просто недопустимо. Это две причины моего отказа. Я не могу сказать, какая важнее.
УИК 118, членом которого я являюсь, базируется в помещении библиотеки в Залесном. Это очень небольшое помещение. У нас есть опыт ношения маски и взаимодействия с людьми, но вы понимаете, что невозможно быть мобилизованным, держать эту дистанцию на протяжении длительного периода времени. Даже в магазинах вроде бы все в масках, но люди сближаются, опускают маски на подбородок. Даже в период очень серьезного всеобщего беспокойства в апреле эти меры не соблюдались. Я понимаю, что невозможно будет в таком режиме работать на протяжении недели. На мой взгляд, эти меры предосторожности будут для галочки.
С гражданской точки зрения это голосование вообще вредно, преступно и не нужно, но сейчас о другом. Есть два варианта, которые могли бы обеспечить безопасность граждан: либо отказаться от голосования вообще со ссылкой на пандемию, либо откладывать до окончания эпидемии.
В процедурном отношении голосование — это совершенная невнятица. Это и не выборы, и не референдум. У меня серьезный вопрос, на каком основании УИКи в этом участвуют. Вообще я шел в комиссию, чтобы участвовать в выборах и референдумах, но это ни то, ни другое. Это что-то в интересах Владимира Путина. Я крайне отрицательно отношусь к этой процедуре. На мой взгляд, она не выдерживает никакой критики.
Наиль Муллаев, Татарстан, УИК № 524
— Это [голосование] я считаю незаконным, одноразовой акцией. Говорят, хоть какой там результат будет, поправки все равно примут. Терять время на это... Все равно толку не будет. Коронавирус не стал причиной отказа.
Денис Королев, Уфа, УИК №410
— Во-первых, те поправки, которые были внесены, противоречат первой и второй главе Конституции — конституционный строй и права граждан. Во-вторых, они не объединены общим смыслом. Хотя поправка может подразумевать изменения в нескольких частях, они все должны быть объединены общим смыслом, но этого нет. Основной посыл этих поправок — обнуление сроков Путина. Это все можно назвать первой причиной моего отказа от участия в голосовании.
Вторая причина в следующем: в данной ситуации, когда коронавирус еще не ушел, безответственно проводить какие-либо голосования, тем более в такой форме, когда в течение семи дней члены комиссии будут ходить и разносить заразу.
Третья причина в том, что работа комиссии должна быть открытой и гласной. Те процедуры, которые придумал ЦИК, не соответствуют данным требованиям. Невозможно в течение семи дней вести прозрачное наблюдение за всей процедурой. Кроме того, и сам подсчет голосов будет урезан. В протоколе будут отсутствовать строки, по которым можно отследить вбросы. Сейчас не будет разделение на надомников и тех, кто проголосовал на участке. Поэтому я считаю голосование нелегитимным.
Мария Сапронова, Нижний Новгород, УИК № 2296
— Когда я принимала решения стать членом избирательной комиссии с правом решающего голоса, я хотела получить возможность максимально эффективно способствовать проведению честных выборов. Однако предстоящее голосование не является ни выборами, ни референдумом, а следовательно, оно не регламентируется законом о проведении выборов и референдумов в России. Власть имеет возможность устанавливать абсолютно любые правила.
Ни для кого не секрет, какие вопиющие нарушения происходят на выборах в нашей стране и как сложно (а порой невозможно) привлечь к ответственности тех, кто их совершает. И это во время выборов, на которых действует закон о проведении выборов и референдумов и на участках могут находиться независимые наблюдатели!
На этом же голосовании у нас не будет даже наблюдателей на участках (по крайней мере, независимых наблюдателей с полномочиями наблюдателей). Досрочное голосование растянуто по времени, что облегчает возможность фальсификаций; в Московской и Нижегородской областях будет действовать электронное голосование, которое общество не сможет проконтролировать вообще никак. Очевидно, что все это делается с одной-единственной целью: протащить обнуление сроков Путина с максимально красивой цифрой проголосовавших "за".
Все это мероприятие напоминает аттракцион типа "лохотрон". Тем не менее, я хорошо понимаю и уважаю всех, кто примет участие в этом мероприятии, чтобы проголосовать против, даже зная, что его голос, вероятно, будет украден, а сама процедура голосования находится вне рамок закона. Но принимать участие в организации и проведении этого аттракциона по обману моих сограждан я не считаю для себя приемлемым.
Я приняла решение не участвовать в работе избирательной комиссии во время проведения голосования и сообщила об этом председателю своего УИК еще до того, как эпидемия коронавируса разразилась в России. Конечно, сейчас я считаю, что отказ от работы в комиссии — это на данный момент единственное правильное решение. Если изначально это был вопрос совести, то сейчас это вопрос элементарной безопасности и ответственности за свою жизнь и жизнь и здоровье своих близких, а также близких своих учеников (не секрет, что большинство членов избирательных комиссий — учителя, и голосовать на участки приходят родители, бабушки и дедушки их учеников).
Бойтесь равнодушия — оно убивает. Хотите сообщить новость или связаться нами? Пишите нам в WhatsApp. А еще подписывайтесь на наш канал в Telegram.
