Нелучший способ поймать пыль, очистка не всех токсичных веществ, отсутствие опытных установок, подходящих для наших климатических условий, и гигантская мощность, превышающая оптимальную в 10-20 раз – ученый из КНИТУ раскритиковал технологическую схему будущего мусоросжигательного завода.
14 июня в Казанском федеральном университете состоялся круглый стол на тему “Современные подходы в обращении с отходами производства и потребления”. Мероприятие, собравшее ученых, чиновников и общественных активистов, последовало после организованной вузом экскурсии на мусорный полигон “Восточный” и самосыровскую свалку. Роль модератора дискуссии взяла на себя директор института экологии и природопользования КФУ Светлана Селивановская.
Необходимые шаги к снижению вредного воздействия отходов на окружающую среду, считает Селивановская, следующие: использовать новые технологии, которые сократят образование мусора, изъять из потока отходов все те, что можно повторно использовать или переработать, сжечь горючие и только остатки отправить на захоронение. При этом, убеждена она, ни одна из технологий сама по себе проблему не решает – применяться они должны в комплексе.
На органических отходах директор института заостряет особое внимание.
– Именно пищевые и бытовые органические отходы создают одну из самых больших проблем на полигонах, потому что являются источником болезней, пищей для микроорганизмов, которые их перерабатывают в биогаз, содержащий взрывоопасный метан. Из органических отходов выделяются органические кислоты, которые выщелачивают металлы (то есть переводят их в растворимую форму – Idel.Реалии), которые находятся в теле полигонов.
При сжигании мусора на первом месте по количеству – пыль. Ее много, ее примерно 98-99% по массе от всего остального.
В то же время, объясняет ученый, отделяя и перерабатывая эту проблемную часть мусора, можно получать биогаз, удобрения, почвогрунты (последние использовать для газонов, цветочных тепличных хозяйств и лесопитомников) и даже корма для кошек и собак.
В соглашениях с региональными операторами по обращению с отходами переработка органического мусора станет обязательным условием, отвечает на это начальник отдела обращения с отходами Минстроя РТ Рустем Богданов. Проекты документов уже готовятся.
“630 ТЫСЯЧ ТОНН СЖЕЧЬ В ОДНОЙ ТОЧКЕ – ВЫ ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ, КАКОЙ ЭТО КОСТЕР?”
На содержание около 100 тысяч казанских студентов, их общежитий требуется примерно столько же средств, сколько пойдет на газоочистное оборудование мусоросжигательного завода. Так оценивает масштаб будущих затрат Алексей Махоткин, завкафедрой оборудования химических заводов КНИТУ, специалист по очистке отходящих газов, и переходит к анализу технологической схемы будоражащего население объекта.
– При сжигании мусора на первом месте по количеству – пыль. Ее много, ее примерно 98-99% по массе от всего остального. Поэтому первая задача – поймать эту пыль. В проекте заложено техническое решение – поймать пыль рукавными фильтрами. Мы идем другим путем: мы ловим мокрым способом очистки. Почему? Потому что рукавные фильтры при конденсации – особенно зимой она неизбежна – будут забиваться. Их часто нужно будет менять. Плюс к тому, аппараты для мокрого способа очистки по массе примерно в 50-100 раз меньше. То есть установка становится культурнее, надежнее.
Что больше всего тревожит? Хотя пыль, безусловно, мы поймаем разными способами, в этом проекте ничего не заложено для очистки отходящих газов от другой совокупности токсичных веществ: от оксида углерода, углеводородов и даже оксидов азота. В схеме заложена красивая штука – что будет распыляться в котле аммиачная вода. Но указана ложная температура. Окислы азота восстанавливаются при температуре 950ºС, а там максимум, что можно получить – 850ºС. То есть очистка отходящих газов от окислов азота не произойдет.
Ничего не написано, как будет работать. Якобы туда будет сыпаться известь и активированный уголь, который будет находиться в рецикле. Якобы он поглощает даже оксиды особо токсичных веществ. В это поверить трудно.
Ну, и очень трудно с оксидами углерода, с углеводородами, потому что они требуют каталитической очистки. Нужны реакторы каталитической очистки газовых выбросов от СО (угарный газ – Idel.Реалии) и углеводородов. Их в схеме, к сожалению, нет. Но там есть красивое техническое решение в виде реактора. Видимо, это большая часть ноу-хау. Ничего не написано, как будет работать. Якобы туда будет сыпаться известь и активированный уголь, который будет находиться в рецикле. Якобы он поглощает даже оксиды особо токсичных веществ. В это поверить трудно. Всё-таки такие вещи надо испытывать.
Я считаю, что мы сейчас совершаем такую ошибочку. Она очень важная: мы нигде не провели экспериментальных работ, и нет опытных установок, которые бы надежно очистили газовые выбросы в наших климатических условиях.
Где можно создать такую опытную установку? Прежде всего на заводе производства строительных материалов. В Казани есть завод производства стеновых силикатных материалов. Там есть стадия обжига известняка. А что такое обжиг известняка? Это термическая часть. Точно так же 1200ºС. При этом получается известь. То есть тепло расходуется не на получение пара, как в этой технологии, а на обогрев известняка. Более рационально, без каких-либо потерь и сомнений по надежности, потому что любой котел при сжигании мусора – это же теплообменная поверхность, теплоэлектростанция – он забьется пылью, и опять-таки захромает надежность. Котел надо будет чистить. А чистить можно только чем? Омывать водой. Значит, для этого нужен потом пруд. Для этого нужен шламонакопитель. Потом начинаются проблемы, куда это девать. А шламы будут особо токсичными.
Без мусоросжигательного завода в Казани жить нельзя, уверен Махоткин, но и нельзя строить мусоросжигательный завод такой огромной мощности.
630 тысяч тонн сжечь в одной точке. Зачем, если во всех зарубежных странах строят установки мощностью в 10-20 раз меньше?
– 630 тысяч тонн сжечь в одной точке, грубо говоря, четыре вагона в час – вы представляете, какой это костер? Это примерно полмиллиона кубометров газовых потоков в час. Зачем, если во всех зарубежных странах строят установки мощностью в 10-20 раз меньше?
Если и возводить в Казани подобный объект, считает ученый, то лучше – десяток и меньшей мощности.
На сегодняшний день, уверяет он, способы очистки отходящих газов от всех компонентов без исключений есть, они надежные. И если КНИТУ подключат к стадии проектирования, они с удовольствием поучаствуют. Пока же им предлагают реконструкцию заводов в Испании, в Польше, в Америке, а в отечественный проект со сжиганием ТБО никто не зовет.
В ЕВРОСОЮЗЕ КОЛИЧЕСТВО СЖИГАЕМЫХ ОТХОДОВ ЗА 20 ЛЕТ УВЕЛИЧИЛОСЬ В ДВА РАЗА
Коллега Махоткина – директор инновационного полигона “Искра” КНИТУ Владимир Мадякин готов взяться за нейтрализацию (перевод из водорастворимой формы в связанную) токсичных шлаков, которые будут образовываться в результате сжигания отходов.
Их разработки на основе гуминовых препаратов, активизирующих “аборигенные комплексы микроорганизмов”, позволяют им ускоренно рекультивировать свалки, нефтяные разливы и шламонакопители.
Виктор Белоногов, старший научный сотрудник, доцент института экологии и природопользования КФУ, считает, что даже по самому оптимистичному сценарию проект строительства мусоросжигательного завода пройдет стадию экспертизы – государственную экологическую экспертизу, а также экспертизу проектной документации и материалов инженерных изысканий – не раньше следующей весны (если это так, то строительство объекта не должно начаться раньше весны, но вот глава Минприроды России Сергей Донской во время недавнего визита в Казань заявил, что его можно ожидать уже в конце этого года).
Ну, а еще один доцент этого института, Олег Никитин, с цифрами на экране доказывает, что в мировой практике вовсе не стремятся отказаться от мусоросжигания.
– По оценкам маркетинговых агентств, – сообщает он, – рынок термической переработки отходов к 2023 году достигнет 33 млрд $. При этом наблюдается ежегодный рост порядка 6%.
В Евросоюзе с 1995 по 2015 годы количество отходов, вывозимых на полигон сократилось на 83 миллиона или 58%. Этого удалось добиться, как объясняет Никитин, благодаря двум директивам Евросоюза. Первая обязала перерабатывать не менее половины всей упаковки, а вторая – размещать на полигонах органические отходы в количестве не более 35%.
– В то же время количество сжигаемых отходов увеличилось в два раза: с 32 млн тонн до 64 млн тонн.
Активист движения против мусоросжигательного завода Антон Голубков и председатель Антиядерного общества Татарстана Альберт Гарапов высказались против строительства объекта и за разработку альтернативных решений. Однако среди собравшихся ученых и чиновников их инициативы одобрения не нашли.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.
