В конце прошлой недели несколько представителей инициативной группы вкладчиков с доверительным управлением инвесткомпании "ТФБ Финанс" встретились с зампрокурора Татарстана Маратом Долговым и еще несколькими сотрудниками прокуратуры, чтобы задать им вопросы о ходе уголовного дела Татфондбанка и выяснить, почему суды Казани отказывают в их исках к инвесткомпании, даже в том случае, если они поддержаны надзорным ведомством. "Idel.Реалии" приводит выдержки из беседы.
ПРИЧИНЫ ВСТРЕЧИ
Во вторник, 9 мая, экс-главу Татфондбанка Роберта Мусина отправили из СИЗО-2, где он находился под арестом по делу Татфондбанка, в городскую больницу. Это сразу же породило слух о том, что его перевод — первый шаг к освобождению.
Однако уже вечером 12 мая банкира доставили назад в СИЗО, а чуть позже в СМИ стала появляться информация о его отсутствии. "Реальное время" написало со ссылкой на свои источники, что Мусин находился в отдельной палате для медицинских туристов в Межрегиональном клинико-диагностическом центре Минздрава РТ. В самом центре подтверждать или опровергать эту информацию изданию отказались.
В СМИ также попал предполагаемый диагноз Мусина — предынфарктное состояние.
Другое издание, "Бизнес Online", написало, что Мусин содержался в межрегиональном клинико-диагностическом центре в Казани, расположенном на ул. Карбышева. Кроме того, издание заявляет, что Мусин имеет "целый букет заболеваний" и за время следствия потерял "до 10 килограммов". "Доступ к опутанному проводами и трубками больному имели лишь врачи и адвокат. Снаружи палату охраняли двое полицейских, еще два сотрудника УФСИН постоянно дежурили в самом помещении", — пишет издание.
Напомним, что депутат Госсовета РТ и бывший председатель правления Татфондбанка обвиняется в мошенничестве с кредитом Центробанка в три миллиарда рублей, а также подозревается в злоупотреблениях полномочиями по двум фактам возврата залогового имущества по кредитам ТФБ в декабре 2016 года, за несколько дней до введения моратория.
Все клиенты инвесткомпании утверждают, что их ввели в заблуждение при переоформлении вклада в банке и, не поясняя рисков, вынудили подписать договор доверительного управления
Вторая причина встречи — массовые отказы в суде по искам вкладчиков к инвесткомпании о включении их в реестр Агентства по страхованию вкладов. В начале мая в Вахитовском районом суде Казани началось массовое рассмотрение исков вкладчиков, которых поддерживает прокуратура и которые сами обратились в суд.
За прошлую неделю районный суд рассмотрел более 150 исков вкладчиков инвестиционной компании "ТФБ Финанс" о признании их вкладчиками Татфондбанка и включении в реестр по выплате страховой суммы. Все клиенты инвесткомпании утверждают, что их ввели в заблуждение при переоформлении вклада в банке и, не поясняя рисков, вынудили подписать договор доверительного управления. Из всех исков, рассмотренных на прошлой неделе, в около 25% случаев судьи отказывают в удовлетворении, в остальных случаях суд отложили, так как истцы, опасаясь отказа, не являются в суд.
Кроме того, в Верховный суд Татарстана обжалованы два первых решения о включении вкладчиков инвестиционной компании "ТФБ Финанс" в реестр Агентства по страхованию вкладов и признании тем самым их обычными вкладчиками Татфондбанка. Эти иски были поддержаны прокуратурой Татарстана.
Отметим, что встреча клиентов инвесткомпании и Прокуратуры Татарстана проходила днем, 12 мая, еще до возвращения Мусина в СИЗО.
О ВИНОВНЫХ И КОМПЕНСАЦИЯХ
Марат Долгов, заместитель прокурора Татарстана:
— Чтобы было понятно, сразу объясню. Я в прокуратуре отвечаю за вопрос общенадзорной деятельности, исполнение федерального законодательства, исковую работу, противодействие экстремизму и терроризму. Вопросами по надзору за уголовным делами занимаюсь не я, а другой заместитель — Сергей Старостин. У нас сегодня представитель есть — исполняющий обязанности начальника отдела Кривоносов. По линии прокуратуры надзор осуществляется постоянный, у нас проводятся совещания еженедельно, мы в курсе, что и как происходит. Расследование также осуществляется в соответствии с планом.
Кривоносов:
— Проведение расследования — это не быстро. Мы запросили сейчас бухгалтерскую экспертизу, это еще месяцев на шесть. Будет проходить финансовый анализ деятельности самого банка, когда был введен сам продукт доверительного управления и когда облигации выпускались. Это прорабатываем с Центробанком. Нужно выяснить состояние банка, когда выпускались облигации и когда было принято решение о внедрении продукта доверительного управления. Для того, чтобы облигации попали на рынок, их должны были сначала выкупить. Мы примерно знаем, кто выкупил и за какие денежные средства. Озвучивать эти моменты мы пока не можем.
Для того, чтобы облигации попали на рынок, их должны были сначала выкупить. Мы примерно знаем, кто выкупил и за какие денежные средства.
По операционистам (клиенты утверждают, что именно они их вынудили подписать договоры доверительного управления, не сообщив, что это не застрахованный вклад и что они теперь инвесторы, купившие облигации Татфондбанка — "Idel.Реалии") будет приниматься процессуальное решение, но спешить с этим мы не будем. Операционист мог сам взять на себя ответственность и что-то наобещать или скрыть, они могли находиться в заблуждении. Мы будем по этому принимать решение, но в последующем. Пока нецелесообразно создать кучу подозреваемых и арестовать людей. Нужно разобраться и принять меры по возмещению ущерба. А от того, что обвиняемых будет пять или 25, вам от этого будет не проще.
Майя Бекбулатова, вкладчик:
— По поводу отказов. Если Верховный суд откажет, то единственный способ получить наши средства — в рамках уголовного дела. Но из имущества подозреваемых арестован только гараж, а этих денег не хватит и для выплаты даже одному пострадавшему. Чем больше подозреваемых, тем больше вероятности получить свои средства в рамках уголовного дела.
Операционист мог сам взять на себя ответственность и что-то наобещать или скрыть, они могли находиться в заблуждении
Кривоносов:
— Нужно иметь в виду, что наличие большого количества обвиняемых — это не значит увеличение количества денег и возврат денег по уголовному делу. Нужно доказать в суде его вину.
Бекбулатова:
— Это понятно.
Кривоносов:
— Для того, чтобы привлечь тех же самых операционистов, нужно доказать, что она была соучастницей хищения — мошеннических целей. У нее должна быть прямая личная заинтересованность, она должна быть выгодопреобретателем, она должна вступить в сговор. Давайте определимся в самом главном — следствие ведется и все вопросы, которые вы поставили — по ним работа ведется. Вопрос о привлечении операционисток будет решаться в ходе следствия. Будет рассматриваться в обязательном порядке, но это зависит от совокупности доводов.
Бекбулатова:
— Операционисты — это низшее звено, арестовано только среднее, а как же учредители инвесткомпании? В этом отношении как-то расследование продвигается? Например, ООО "Артуг", ООО "Новая нефтехимия" и другие. Кто там ответственен? Гендиректора, они же должны какую-то ответственность нести?
Кривоносов:
— Отрабатываем, и учредителей, и каким образом принималось решение о внедрении данного продукта. Откуда и что с чего начиналось. Все ступени отрабатываем.
О МУСИНЕ
Бекбулатова:
— Упомяну другое уголовное дело, в рамках которого был арестован председатель правления [Татфондбанка] Роберт Мусин. Ему вменяется на данный момент только кредит ЦБ. Наше дело будет ему вменяться?
Кривоносов:
— Это вопрос не ко мне. Мусин — специальный субъект, в отношении которого ведутся следственные действия.
Долгов:
— Если будут получены доказательства в организации Мусиным этого преступления, то, естественно, встанет вопрос о соединении дел и передачи его в Следственный комитет.
Бекбулатова:
— Этот вариант прорабатывается?
Долгов:
Мусин находится в лечебном учреждении и у нас есть опасения, что он просто может уйти от рук правосудия
— Естественно, все обстоятельства устанавливаются. Если будут получены доказательства... Они же не замыливаются. Если будет получен массив доказательств о том, что он виновен, то, конечно, встанет вопрос такой. Пока следствие не поднимало такой вопрос.
Бекбулатова:
— Сейчас обстоятельства складываются таким образом, что вчера в СМИ появилась информация о том, что Мусина госпитализировали — его сейчас нет в СИЗО. Он находится в лечебном учреждении и у нас есть опасения, что он просто может уйти от рук правосудия.
Долгов:
— Каким образом?
Бекбулатова:
— Не знаю.
Долгов:
— По факту госпитализации проверка организована. По линии надзора за местами изоляции. У нас соответствующие группы работают. Такой механизм госпитализации широко используется, не только в отношении Мусина. В Следственный изолятор к нему довольно часто прибегают, когда нет возможности оказать другую помощь. Решение судебное есть об избрании меры пресечения по содержанию его под стражей.
Бекбулатова:
— В соцсетях сейчас активно обсуждают, что такой вариант [с его госпитализацией] — это первая ступень заключенного к свободе.
Долгов:
— Обсуждают много что.
Запись приостановлена.
ОБ ИНВЕСТОРАХ И "ГДЕ ДЕНЬГИ?"
Другой вкладчик:
— Сейчас по уголовному делу стоит вопрос о трех-четырех миллиардах. А из банка исчезли 118 миллиардов. Народ спрашивает: "Где деньги?" И неужели из этого нельзя найти дедушкам и бабушкам, которые тоже с давлением, которые на успокоительным. Народ задает вот эти вопросы.
Сейчас по уголовному делу стоит вопрос о трех-четырех миллиардах. А из банка исчезли 118 миллиардов.
Долгов:
— Ну опять же, вы его немного не в том кабинете задаете. Не нас надо спрашивать о том, где деньги. В ходе следствия будут исследованы вопросы о том, что касается хищения. Но денежные средства могут быть утрачены в результате неудачной предпринимательской деятельности, неправильного инвестирования. Стандартно, это как по закону. Вы же сами инвесторы...
Бекбулатова:
— Какой-то процент — да.
Долгов к остальным вкладчикам:
— А что вы улыбаетесь? Вы — инвесторы.
Бекбулатова:
— Нет. Поневоле.
Долгов:
— Ну как нет? Подождите, что значит поневоле?
Бекбулатова:
— Ну мы же не сознательно на это шли. Мы не знали, что это инвестирование. Мы же это пытаемся доказать, что нас ввели в заблуждение. Под видом обычного вклада нам предлагались инвестиции.
Долгов:
— Ну сейчас же вы знаете, что вы инвесторы. Знаете, что банк осуществлял активную коммерческую деятельность, активное кредитование. Ежегодно Центробанк отзывает лицензию у большого количества коммерческих банков. Это не значит, что деньги тащились мешками и выводились зарубеж.
Такой огромный кассовый разрыв может образоваться, и скорее всего это и будет установлено... Если изучать документы Центробанка, прослеживается, в результате чего — в результате неудачной коммерческой деятельности образовались вот такие разрывы.
Это не у нас надо спрашивать, следствие же сделает всё возможное для установления причин, обстоятельств, виновных. Следствие в данный момент расследует конкретное хищение.
Мы здесь собрались и думали, что речь, конечно же, пойдет про иски (отметим, что на предыдущем собрании 5 мая помощник прокурора Ильдар Альменев пообещал вкладчикам, что на следующей встрече будет присутствовать не только Долгов, но и сотрудники органов, располагающие информацией об уголовном деле).
Следствие идет. Мы, следствие, считаем именно эту схему — "ТФБ Финанс" — мошеннической, основанной на введение в заблуждение. Здесь всё будет объективно полностью расследовано. Абстрактно, почему так случилось, мы вам сейчас, к сожалению, не ответим. Это не к нам вопрос.
***
В декабре прошлого года Центробанк ввел мораторий в двух татарстанских банках — Татфондбанке и Интехбанке. Через несколько дней СМИ стало известно, что около двух тысяч вкладчиков инвестиционной компании "ТФБ Финанс" не смогут получить свои средства назад, так как они не были застрахованы в Агентстве по страхованию вкладов. Причем, вкладчики, как они сами заверяют, об этом не знали, так как почти все переоформляли в 2016 году свои вклады в Татфондбанке. А там им про риски и про то, что тем самым они вкладываются в облигации банка, не пояснили.
3 марта Банк России объявил об отзыве лицензий у Татфондбанка и Интехбанка. В апреле Арбитражный суд Татарстана признал банки банкротами.
Подписывайтесь на наш канал в Telegram и первыми узнавайте главные новости.
