Корреспондент "Idel.Реалии" задал молодым журналистам из Украины, Беларуси, Молдовы, Грузии и Азербайджана вопросы о том, как они выучили негосударственный и неродной для себя русский язык, как в их странах его изучают сейчас и каковы перспективы бывшего единого госязыка в этих независимых государствах.

Артём Гарбацевич, Беларусь:

— В Беларуси русский язык знают все. И дело, видимо, в том, что в Советском Союзе, когда стояла задача создать один народ, и языком этого народа был избран русский язык — да, проводилась политика насаждения изучения русского языка.

Русский язык, наравне с белорусским у нас после референдума 1995 года стал государственным. Его изучение обязательно. Я вырос в промышленном городе — Барановичах. Только в школе узнал значение слова "интересно". У нас все говорили "цикава". Мы говорили и говорим на "тростянке" — смеси русского и белорусского.

Большинство школьников и студентов учатся по-русски. Исключение составляют сельские школы — они белорусскоязычные. Но бывает, что и там некоторые предметы преподаются на русском. Выбор, на каком языке учиться, русском или белорусском, должен быть. Но на практике, если брать Минск — здесь есть несколько учебных заведений, которые работают на белорусском языке (все предметы преподаются на белорусском), но большинство учебных заведений — русскоязычные.

Позиции русского языка в Беларуси сильные, и ничего им пока не угрожает. Речь идёт о том, чтобы не дать пропасть белорусскому языку, расширить сферу его применения. В чём это выражается? В первые годы правления Лукашенко русский язык навязывался, белорусский притеснялся. Теперь Лукашенко, бывает, выступает по-белорусски. Конечно, ещё не дошло до того, чтобы генералы говорили на белорусском языке, но, к примеру, министерство культуры ведёт документацию на белорусском, министерство информации возглавляет белорусскоязычный писатель.

В общем, каждый белорус говорит по-русски, но не каждый белорус хорошо говорит по-белорусски.

Кристина Стратон, Молдова:

— Я с детства знаю русский язык, поскольку у нас есть русские телеканалы и русское кино. Мы изучали его в школе, с 5 по 9 классы. Еженедельно было один или два урока. Наверное, поэтому, я изучила русский язык так хорошо. Сначала изучила русский алфавит и лишь потом — румынский. Думаю, что был и мой собственный интерес — в местной библиотеке тогда было больше книг на русском, чем на румынском. Да и родители знают русский — они родились в Советском Союзе, учились в русской школе. В семье мы разговариваем на румынском.

В Молдове есть русские школы, где всё обучение идёт на русском языке. Обычно в них поступают русскоязычные молдаване. Одновременно, существуют румынские школы (я училась именно в такой). Русский язык раньше был обязателен для изучения, но после принятия изменений в закон об образовании, он стал факультативным: изучают его только по желанию. Никто не заставляет учить русский.

При этом, у нас употребляются оба языка — на уровне СМИ, в семье и в обществе. Поэтому большинство людей знают русский язык. Меньше его знают сейчас в сельской местности — там уже общение происходит преимущественно на румынском. Но есть регионы, где русский преобладает — Гагаузия, Приднестровье, Бельцы (север Молдовы).

Наверное, интерес к русскому языку в Молдове в последние годы уменьшается. Если раньше большинство жителей ориентировались на выезд в Россию на заработки, то сейчас приоритеты меняются. Большинство стремится попасть в Европу, пытаются изучить английский, французский, итальянский. В то же время, русскоязычные жители поддерживают изучение русского, проводят разные мероприятия на русском языке. Думаю, что многие родители понимают, что для их детей хорошо знать русский, поэтому его до сих пор и изучают.

Айгюнь Рашидова, Азербайджан:

— Откуда я знаю русский. Во-первых, он изучается у нас во всех школах. Есть возможность обучаться полностью на русском, нужно лишь выбрать "русский сектор", что я и сделала. Азербайджанский, английский языки изучала дополнительно.

Почему русский язык? Насколько помню, мой папа хотел, чтобы я была русскоязычной. В его представлении, это такие более современные люди. Есть такой стереотип, что если учишься в "русском секторе", то ты умный, с более широким мировоззрением.

Что происходит в сфере образования сейчас? Кажется, ничего не меняется: есть "азербайджанский сектор", есть "русский сектор". Но каждый год появляется информация, что "русские сектора" сократятся. При этом, в действительности ничего не происходит. Русский язык применяется почти на уровне с азербайджанским, особенно в Баку. Это как второй родной язык для нас.

Я начала замечать, что те, кто как мой брат учились в "азербайджанском секторе" — очень жалеют об этом. Русский они тоже изучают в рамках школьной программы, но ощущение, что это происходит настолько плохо, что лучше бы и не было… На азербайджанском языке не очень много литературы, источников информации. Знание русского даёт возможность получить доступ к большему объёму информации.

Русский язык, как и английский, если говорить об Азербайджане, востребованы примерно на одинаковом уровне. Без русского выживать очень сложно.

Саломе Абулашвили, Грузия:

— Русский язык я выучила не в Грузии. Было такое время, когда мои родители выезжали на работу в Россию. Когда мне было три года, они забрали и меня с собой, а моя сестра вообще в России родилась. Я начала учиться в русской школе, говорила и писала по-русски. Лишь по возвращении в Грузию (мне было уже десять лет) выучила грузинский. Было тяжело догонять одноклассников, поскольку я не знала грузинский алфавит. Русский язык тогда в моей новой грузинской школе изучали два-три часа в неделю.

Сейчас русский язык продолжает преподаваться в грузинских школах. Но появилась новая тенденция: с первого класса изучают английский язык, а русский добавляют в программу через несколько лет. Русский изучается как иностранный язык.

Русские школы в Грузии остаются, но их количество уменьшается. В моём городе Рустави осталась одна русская школа из нескольких. Возможно, интерес к русскому языку в моей стране снижается: если пройтись по улицам, попытаться пообщаться по-русски с моими сверстниками на улицах грузинских городов, то они не смогут ответить на ваш вопрос. Больше они знают английский. Все госучреждения, частные работодатели требуют знания, прежде всего, английского языка. Знание русского — желательно. У нас есть регионы с преобладанием различных национальных меньшинств — армян, азербайджанцев. Русский язык в этих регионах остаётся языком межнационального общения.

Угасание интереса грузин к русскому языку, как мне кажется, началось после оккупации двадцати процентов нашей территории — я имею ввиду Абхазию и Южную Осетию (в 2008 году эти два автономных региона в составе Грузии объявили о своей независимости, которую признала Россия и ещё несколько стран; при этом ООН признаёт территориальную целостность Грузии; известно, что на непризнанных независимыми территориях размещён российский воинский контингент). Молодёжь осознала, что Россия — это страна-оккупант, ведущая очень агрессивную политику. И появился такой вид протеста — не говорить на языке страны-оккупанта. Я знаю даже людей, которые не покупают продукцию, произведённую в России.

Грузия интегрируется с Европой, у молодёжи появляется возможность получить европейское образование. И я не знаю своих сверстников в Тбилиси, Рустави, которые бы сообщили, что вот они уезжают учиться в Россию.

Пётр Гарчу, Молдова:

— Немножко парадоксально звучит, но русский язык для меня родной. Несмотря на то, что я живу в Молдове, в детском садике и школе всё общение и все предметы были на русском. Я читал на русском, смотрел фильмы на русском. В Гагаузии (автономная республика в составе Молдовы, в которой живёт Пётр) 90 процентов всех школ дают образование на русском языке. На телевидении практически все каналы русские. Я считаю себя гагаузом и молдаванином (отец — гагауз, мама — молдаванка). С гагаузским языком всё проблематично: в детстве со мной не общались на этом языке. В школе было четыре урока гагаузского языка в неделю, но они были не лучшего качества. Гагаузский я знаю хуже, чем молдавский. Молдавский в детстве я изучал, общаясь с бабушкой.

В Гагаузии процент русскоязычных школ чуть выше, чем на территории всей Молдовы. Для них действует единый стандарт преподавания. Обучение происходит на русском языке, а учебники разработаны в Молдове.

Я не знаю, что должно случиться, чтобы русский язык в Гагаузии "убрали". У нас очень пророссийски настроенное общество. Для нас русский язык важнее даже, чем гагаузский и государственный. Иногда доходит до фанатизма: депутаты местного парламента предложили увеличить число часов преподавания на гагаузском языке и уменьшить, соответственно, число часов русского языка. Это вызвало очень большой резонанс и истерию в обществе. Население Гагаузии привыкло жить в таких условиях, им тяжело что-то новое принимать.

Большая часть жителей Гагаузии ориентируется на Россию: уезжают на заработки или на постоянное место жительства. Поэтому понятно, почему родители считают важным знание русского языка для своих детей. В 2014 году, после кризиса в России, количество выезжающих уменьшилось.

Александра Горчинская, Украина:

— Моё поколение и те, кто рядом — всегда учили русский язык наравне с украинским. Потому, что родители — из Советского Союза, они дети военных. Мама жила на Камчатке, папа — в Мурманске. Русский и украинский, на самом деле, всегда были "рядом", в моём окружении всегда говорили на обоих языках. Вообще, у меня бабушка — коренная белорусска.

Украинский, как государственный язык, был в детском саду, преподавался в школе. Русский я учила в школе, при этом всё обучение велось на украинском.

Сейчас всё по-другому. Как я знаю, русский во многих школах Украины преподаётся как факультатив. А в связи с военным конфликтом, связанным с Россией, многие родители принципиально отказываются от того, чтобы дети изучали русский язык в школе. Я считаю, что это неправильно, потому что многие разговаривают, пишут по-русски. Если это используется, то стыдно было бы писать неграмотно. Сейчас у нас немало переселенцев с Донбасса, которые привыкли разговаривать, в основном, по-русски. Но в то же время, я знаю много примеров, когда люди принципиально переходят на украинский язык, хотя хорошо знают русский.

Я не хотела бы, чтобы русский язык был в Украине государственным. Тогда мы забудем украинский, как белорусы свой язык. У них всё очень сложно сейчас, насколько я знаю. Но знание нескольких языков — это плюс. Думаю, что и русский надо изучать, это просто даёт больше возможностей для общения.

Анаит Залаян, Грузия:

— Я армянка, живу в Грузии. Мой прадед, дед, отец тоже здесь жили. Мой брат закончил армянскую школу, готова и я была пойти. Но в последний момент отец передумал и отправил меня в русскую школу. Помню, что я в этот день плакала, не хотела идти, потому, что никого там не знала. А потом, в итоге я могу сказать, что всё оказалось гораздо лучше, наверное, я счастлива что закончила именно эту школу. Обучение в русской школе в Ниноцминда (город на юге Грузии, недалеко от границы с Арменией) престижно: хорошее качество преподавания, контроль за детьми, дисциплина. Я училась в филиале Ереванского госуниверситета, сейчас работаю журналистом, свои сюжеты, тексты пишу на русском. Считаю его своим родным языком. Даже думаю на русском.

Преподавание русского языка, в те времена, когда я училась, было лучше. Всё обучение шло по-русски. Армянский язык был факультативным. Во время перемен в школе мы разговаривали на русском. Сейчас, когда я хожу в эту школу делать сюжеты, слышу, что разговаривают все на армянском. Во время проведения различных школьных конкурсов слышу, как читают стихи старшеклассники — чувствуется, что уровень владения русским языком стал хуже. Раньше мы пользовались российскими учебниками, сейчас — переведёнными в Грузии.

Подписывайтесь на нас в Яндекс.Дзен. Мы говорим о том, о чем другие вынуждены молчать.